Рассвет в моем сердце

Она смотрела на светофор, отсчитывающий секунды до перехода. Красный цвет – нельзя идти. Красный цвет – знак остановиться. Не позволить нашему договору выйти из-под контроля. Она так решила! Я так решил!

– Конечно, – ответил я. Голос отчего-то охрип. – Ты тоже.

Она медленно увела руку вправо, в мою сторону. Дотронулась до кармана пальто. Я, будто случайно, будто так и должно быть, поймал тонкие пальцы моей музы. Слегка, ободряюще сжал.

Яна не выпускала мою ладонь все те двадцать пять минут, что мы шли до клуба «Грозовой туман». Я же думал о том, что наши сплетенные пальцы – идеально собранный пазл.

У клуба Яна растерянно захлопала ресницами, выпустив мою ладонь и стиснув пальцами плечи. Не ожидала, верно? Меня очаровывала ее милая растерянность. Нехотя я оставил Яну, чтобы гул толпы не мешал позвонить Дане: я тут, я приехал, не отдавай мои билеты наглым подросткам!

Когда закончил разговор и вернулся к Яне, она выдала лаконичное:

«Я ненавижу клубы».

Разумеется. Я и не мог представить ее на танцполе. От клубов я тоже не в восторге, но мы пришли не для того, чтобы дрыгаться под электронную музыку диджея и пить коктейли. Рок-концерт – другое дело. Энергетика выступления всколыхнет душу Яны, покажет моей музе, каково быть живой, а значит, свободной.

Не переоценил ли я идею? Яна смотрела на «Грозовой туман», не скрывая ужаса. Побледнела, ссутулилась. Что случилось с тобой, Яна, раз ты боишься всего нового и остаешься в стороне от развлечений? Поиски ответа на этот вопрос – моя цель. Твоя душа необходима мне, чтобы создать шедевр. Но если надавить, возможен обратный эффект – муза закроется в своем коконе, а я потеряю вдохновение. Наверное, я поторопился. Поэтому предложил пойти в другое место. Плевать куда, главное с ней.

Вдруг Яна согласилась и сама потянула меня к дверям клуба. Решительность в ее серебряных глазах окатила меня волной гордости. Нет. Я не поторопился. Но я идиот: забыл о ее привязанности к оружию, и что Яне придется расстаться с ножом по технике безопасности. Она не готова… Я устроил ей шоковую терапию…

И как же я ошибался! Она сильнее, чем я думал. С гордо поднятой головой и едва заметной тревогой – подрагивающим уголком губ – она оставила нож на подносе.

– Куда мы идем? В зал?

В ответ я улыбнулся и повел Яну по коридору, стены которого пестрили неоновыми надписями всевозможных цветов. Вдалеке гремели барабаны: ребята готовились к выступлению. Скоро! Скоро я вновь растворюсь в гитарных партиях и любимых строчках.

Яна вертела головой по сторонам, явно не до конца осознавая, на что подписалась. Чопорная и правильная, как учительница, Яна наверняка терялась на контрасте с публикой рок-группы «Морской бой». Но какие бы эмоции ни бушевали у нее внутри, внешний вид Яны идеально подходил к мероприятию. Яна поняла меня с полуслова, а сочетались мы классно. Я же ощущал себя на концерте как холст на мольберте – идеально.

– Так куда мы идем? – снова спросила моя муза.

Я мог понять ее озадаченность: и толпа, и охрана остались позади.

– Терпение, – сказал я, наклонившись к ее уху. – Нам следует найти кое-кого. Благодаря ему нам не пришлось стоять несколько часов на улице.

Яна отстранилась. Ее вниманием завладел рукав кожаной куртки, а щеки покрылись легким румянцем. Я усмехнулся: держать дистанцию было все труднее. Помнить о глупом уговоре – тоже. На лице Яны по-прежнему тень недоверия, но в глазах блеснуло что-что еще… интерес?

Да! Я на пути к успеху!

Сам я едва сдерживался, чтобы не побежать вдоль коридора, истошно вопя от радости, как мальчишка. Я любил концерты, особенно если на них исполняли мои любимые песни.

– Константин! Мать твою!

У прохода налево показался Даня в черной футболке с бейджиком и в темных джинсах. На его левом ухе висел наушник, а из кармана торчали два билета. Я облегченно выдохнул: дождался!

– Привет, Дань.

Он недовольно похрустел костяшками.

– Пять минут, Костик… – Даня нахмурил русые брови. – И твои билеты полетели бы к другим покупателям!

Он шлепнул меня билетами по лбу и позволил их забрать. Мне повезло: бывший одноклассник Димы работал среди организаторов. И он имел право злиться.

Я развел руками в немом извинении – не объяснять же, что опоздал, потому что был на лучшем обеде в моей жизни.

Даня посмотрел на Яну и присвистнул, словно говорил: понял, понял, не осуждаю.

– Спасибо. – Я вышел вперед, скрывая Яну за спиной. – Буду должен.

– Ну, ты всегда знаешь, чем мне отплатить…

Даня все еще смотрел на Яну, и я сжал ее руку крепче. Какого?.. Даня метнулся взглядом в мою сторону. Вдруг расхохотался:

– Остынь, ковбой! С тебя портрет моей дочки и приглашение на выставку.

Я, судя по жару, покраснел до самых ушей. А Даня потерял интерес ко мне и к Яне.

– Вам направо. Бывай!

Он ушел в противоположную сторону.

– Ага, конечно, выставка, – пробубнил я и повернулся к Яне: – Готова?

– Разве не каждый художник мечтает о своей выставке?

Проклятый Данин язык! Мечтаю, конечно. Но мечтать не вредно.

– Яна, концерт вот-вот начнется. Идем.

– Неудачная попытка, – весело отозвалась муза.