Рассвет в моем сердце

Чайник принесли быстро, и я поблагодарила Костю за идею: теперь мне было чем заняться. Я налила полную кружку и рассматривала чаинки на дне. Не смущалась и не смущала творца. Минут через десять, под влиянием любопытства, решилась поднять взгляд.

Костя не замечал ничего вокруг. Склонившись над блокнотом, он создавал плавные линии и меткие штрихи: карандаш будто обладал магией. Но волшебство творил Костя. Черты моего лица приобрели реалистичное сходство, как на фотографии, а недостатки вроде вздернутого носа или нелюбимой родинки под бровью казались изюминками, доказывая: это действительно мой портрет.

Приоткрыв рот, я наблюдала за процессом. Да, Константин Коэн – красивый мужчина, но, занимаясь любимым делом, он был поистине прекрасен. Обнажил душу: уязвим, талантлив. Светлые пряди падали ему на лицо, он сдувал их и зачесывал назад, а его пальцы иногда дрожали. Мелкие огрехи Костя не стирал и не зачеркивал, а дорисовывал, придумывая оригинальные решения.

– О черт! – Он закрыл блокнот, не позволив мне полностью разглядеть рисунок. – Мы опаздываем! – Вскочив, в порыве эмоций он схватил меня за запястье и повел к направлению выхода. – Даня убьет меня, – пробормотал Костя.

Я едва поспевала. Волнение отдавалось в теле дрожью. Или это предвкушение? Или его рука – в моей? Что-то определенно будоражило. Я шла за ним в неизвестность. Безрассудно, искренне доверяла.

Мы дошли до клуба «Грозовой туман». У входа в двухэтажное здание собралась толпа. Костя остановился, чтобы позвонить кому-то, а я едва переборола импульс развернуться и уйти. Озадаченная, рассчитывала на красивый вид с пристани или на поход в художественную галерею. Но клуб… Злая шутка? Откуда Константин Коэн узнал, что для меня значил «Грозовой туман» давно, в прошлой жизни? Я проводила время на танцполе, позволяла незнакомцам покупать мне выпить. Очередная тусовщица с ветром в голове…

– Пойдем? – Костя закончил разговор по мобильному и подал мне руку.

– Я ненавижу клубы, – вырвалось обвинительным тоном.

– Я тоже, – ответил и улыбнулся. – Тут будет рок-концерт.

Константин говорил беспечно, думал, наверное, во мне играет снобизм. Костя не знал, что я вкладывала в слова «ненавижу клубы». Как меня трясло от шума битов, от духоты, от толпы. Все напоминало о роковом дне, когда я из-за подросткового нетерпения потеряла слишком многое.

«Ты не виновата».

Нет. Виновата.

– Яна? – Костя обеспокоенно заглянул мне в глаза. – Прости. Мы можем пойти в другое место…

Я стиснула кулаки. Виновата или нет, не имеет значения. Иногда бежать – это лучший выход. Правильно бежать от людей, которые причиняют боль. Но если боль внутри, то бежать бесполезно. Побег ведет к тому, что груз и дальше тянет к земле.

«Свобода – она внутри», – сказал Костя. Значит, мне нужно найти свободу. Мою, личную. Содрать пластырь и увидеть рану. Позволить ране затянуться. Вот что Константин имел в виду?

– Хорошо. – Я махнула в сторону «Грозового тумана». – Повеселимся.

Рок-концерт! Серьезно?! Коэн точно сумасшедший: на выступлении будем мы и совсем юные парни и девушки! Костя легко мог сойти за одного из студентов, но я… Смеется, точно смеется. На миг я забыла, что сменила стиль. В своих мыслях слишком сроднилась со строгим образом.

Гул голосов вызвал головную боль. Впервые за долгое время я выбралась из дома не на работу или одиночную прогулку, и растерянность сводила с ума. Пришлось часто дышать, чтобы окончательно не впасть в панику. К счастью, в толпе мы не застряли, а сразу направились к дверям. Костя перекинулся парой слов с охранником, а я в то время зябко потирала плечи. Страх сковал тело, мне стало холодно, словно я оказалась в морозильнике.

Закончив разговор, Костя улыбнулся и позвал подойти к нему. Следовать за безумием. Прыгай в нору, Алиса[23]! Шляпник тебя ждет.

– Нас встретят, – объяснил Костя.

– Даня должен нам пиво! – проворчал охранник, но пропустил нас. – Возьмете у Дани билеты.

Константин отсалютовал двумя пальцами суровому парню, и мы оказались внутри клуба. Осталось пройти металлоискатель, и назад пути не будет. Другой охранник поводил по нам прибором. Костя прошел быстро, а около моего кармана прибор взбесился и запищал.

– Покажите, что в карманах, – сказал охранник.

Я вмиг вспотела. Нож. В кармане – мой нож.

– Нет, – с губ сорвался полушепот.

Пальцами я потрогала оружие, от рукояти исходило невидимое тепло. Расстаться с ножом я не могла: там столько людей! Незнакомых. Опасных. Я активно закачала головой. То, что могу кого-то ранить, охваченная ужасом, я не понимала.

– Нет! – повторила.

– Там ключи, наверное… – начал Костя, но охранник его перебил:

– Константин, мы знаем, что ты друг Дани. – Мужчина повел широкими плечами. – Но таковы правила. Извини.

Я посмотрела на Костю, умоляла его взглядом. Не смогу без ножа, не смогу! Коэн развел руками, и мое отчаянье переросло в злость.

– Ты знал? – Ткнула его в грудь. – Ты знал!

Не захотела в парке отдавать нож по-хорошему, отберем по-плохому?