Рассветный меч

И вот драконы, рыча от гнева, горя и неожиданного облегчения, ринулись вниз со скал и утесов и с невероятным шумом налетели на громадное, перепуганное насмерть воинство, вторгшееся в долины Валона. А рыдающий Эбонскайт швырнул Кутсен Йонга наземь и прошипел:

— Кончилось время, когда ты приказывал мне, что разрушать! Я разрушил то, что ненавидел. И то, что я так сильно любил.

И, не утруждая себя дальнейшими разговорами, Эбонскайт разорвал Кутсен Йонга пополам.

А в пещере с кристаллическими сводами, при слабом свете, излучаемом наконечником Кристаллопюра, Араван подошел к Бэйру, стоящему над поверженным валгом с разорванным горлом; на лице, руках и ногах юноши кровоточили глубокие раны.

— Элар, яд валгов…

— Не волнуйся, дядя, у серебряных волков есть противоядие. Яд вышел из вен волка Охотника, как только он сменил облик. — Бэйр огляделся вокруг. — Гифон?..

— Мертв — проколот насквозь Рассветным мечом, — Араван жестом указал на зияющий провал, — и снова провалился в Великую Бездну.

Глаза потрясенного Бэйра расширились, когда он услышал, что бог был убит и что это было делом рук его дяди.

Араван, приглядевшись к валгу, спросил:

— Идрал?

— Он мертв, дядя, в самом деле мертв, потому что убил его волк, а когда животное убивает животное, то такая смерть считается необратимой.

При этих словах тяжесть, что так долго сжимала душу Аравана, исчезла; глаза его наполнились слезами.

— Галарун, наконец-то ты отомщен.

Он едва успел произнести эти слова, как сильный сквозняк, почти ветер, дующий откуда-то снаружи, ворвался в пещеру. Послышался слабый звон, как будто кто-то невидимый провел чем-то острым по кварцевым плитам стен. Бэйр обратил свой взгляд на зияющий провал в стене, вздрогнул и, поспешно отведя глаза, произнес:

— Великая Бездна все еще открыта. Я вижу огонь, текущий в провал из рун и кристаллов, которые нас окружают. Келан, мы должны бежать отсюда.

Бэйр поднял Кристаллопюр, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в бледном свете его наконечника.

— Пойдем отсюда, — кивнув, сказал Араван. Ветер между тем дул все сильнее.

Они поспешно выбежали из пещеры, слыша позади усиливающиеся звон и бренчание, вызываемые силами, доступными лишь взору тех, кто обладал даром взгляда. Они бежали по коридору навстречу морскому бризу, туда, где их ожидал корабль-дракон. Араван еще не успел отвязать швартовый канат, как Бэйр неожиданно прошептал: «Кристаллопюр», — бледное свечение наконечника погасло, и юноша опустил копье в перевязь за спиной, в которой и раньше носил его, а затем Рассветный меч. Теперь копье вновь заняло свое место.

Сев на весла, они быстро поплыли через лагуну с черной водой, затем, пройдя по прямому каналу, вышли из пещеры на дневной свет; солнце еще почти на два кулака не доставало до горизонта, а это означало, что до полного захода было примерно семь часов.

Что до Раудшерскала, то его и след простыл.

В долинах Валона под оглушительное хлопанье крыльев, рев драконов, вопли бегущих людей, ржание перепуганных лошадей шла невиданная по размаху бойня — драконы, дав наконец выход своему гневу, огнем, клыками и когтями истребляли воинства Золотой Орды и Кулаков Ракка, а заодно сожгли вместе с экипажами и флот кистанских пиратов. Драконы сокрушили фургоны, служившие дневными убежищами черным магам; чародеи, воя от ужаса, сжимались и сгорали на свету, не в силах избежать Заклятия, и обращались в конце концов в прах, развеваемый драконами по ветру.

А маги и эльфы, варорцы и баэроны, гномы и люди армии Верховного правителя с отвращением смотрели на то, что творилось перед их глазами; некоторые застыли не в силах отвернуться, другие плакали. А избиение все продолжалось, и вдруг пророчица Арилла, обратившись к Алорну, произнесла:

— Это как раз то, что предвидели предсказатели, — бойня в долинах Валона.

Когда Араван с Бэйром выбрались из пещеры и вышли в открытую воду, они почувствовали, что воздух будто всасывается в провал, оставшийся позади, а сам остров начал сотрясаться.

— Поднимай парус, — прокричал Араван, и, когда над ними распустилось голубое полотнище, они поменяли направление и пошли на восток против воздушного потока.

Встречный ветер становился все сильнее и сильнее. Оглянувшись на остров, Бэйр взволнованно воскликнул:

— Смотри, дядя!

Араван оглянулся и увидел, что остров оседает, разваливается и, словно сжимаясь, уходит в никуда.

Ветер завыл еще сильнее, гоня воду и водоросли туда, где завивалась пенящаяся воронка. Вихрь и волны потащили и «Шлюшку» к гиблому месту.

Напрягая голос изо всех сил, Бэйр прокричал:

— Дядя, ни мне, ни волку не избежать смерти, а Валке может улететь!

— Нет, Бэйр, я тебя не оставлю.

— Ты должен спастись! — закричал Бэйр. Араван лишь покачал головой:

— Даже если бы я потерял рассудок и решил бы улететь, никто, даже Валке, не смог бы преодолеть такого ураганного ветра.

«Шлюшка» понеслась к провалу. Араван приготовился к смерти. Но вдруг Бэйр, широко раскрыв глаза, закричал: