Растопить ледяное сердце (СИ)

Вдруг ясно понимаю, что Анрей сдерживал себя все это время только потому, что ему нужна была моя помощь. Но как только он понял, что я могу не справиться с его проблемой, гнилое нутро полезло наружу. Он ненавидит ведьм, боится, презирает их магию. Его бы воля — убил бы каждую, растерзал.

Вот о чем говорил Райнхольд. Именно так принято относиться к ведьмам в Лираэллии.

— Мы можем отправиться за город, — предлагаю я.

— Я не смогу уйти отсюда. Тебе прекрасно известно, что я привязан к месту своей смерти. Не могу выходить за его пределы.

— Но ты же смог прийти ко мне ночью, — возражаю я, а граф кривится.

— Только во сне. И для этого мне потребовались почти все мои силы.

— Что же делать? — закусываю губу, смотря уже в почти родные голубые глаза герцога.

Поколебавшись, Райнхольд предлагает:

— Могу поделиться с тобой своим морозом. Он тоже энергия, перекликающаяся с природной. Возможно, что-то из этого получится. Но тебе может быть больно.

— Давай, ведьма, соглашайся. Мне надоело бродить среди этих обломков, я и так слишком надолго задержался в этом мире.

— Кстати, почему ты не ушел сразу?

— Неужели непонятно? Я — военный офицер, давал клятву верности короне и мирным горожанам. Я не мог допустить, чтобы при взрыве моего дома пострадали люди.

Киваю. Теперь понятно. О похожей клятве говорил Райнхольд. Видимо, она для них превыше всего, даже собственной смерти.

— Давай попробуем, — соглашаюсь, смотря на герцога. — Что я должна делать?

— Просто откройся для меня, — просит герцог, сильнее сжимая мои ладони.

Закрываю глаза. Сначала ничего не происходит, но потом морщусь от боли, ощущая острые уколы на пальцах, которые ползут выше по рукам.

— Доверься, — шепчет герцог, когда я начинаю задыхаться от боли, не в силах разорвать контакт наших рук.

Пытаюсь сосредоточиться, принять чужеродную энергию, как свою собственную. Довериться ей, чтобы вела за собой.

Поток усиливается, но теперь не причиняет боли, превращаясь в покалывание. Такое мягкое, даже приятное. Оно распространяется по телу, захватывая каждый миллиметр кожи, а потом проникает внутрь, в самую душу, формируясь в яркий теплый шар, похожий на солнце.

Вдыхаю полной грудью, раскинув руки. Чувствую себя невероятно могущественной. Кажется, внутри столько энергии, что я могу даже возродить из пепла руины дома за моей спиной. Чудесное ощущение, пьянящее.

— Путь, — почти рычит Анрей мне на ухо, пока я размышляю, что нужно разогнать эти облака над головой, чтобы день стал еще ярче и теплее.

Путь? Легко.

Внутренний голос подсказывает, что нужно делать, и я следую ему, образуя большой серебристый сгусток в районе солнечного сплетения. Выталкиваю его из себя, даже с закрытыми глазами видя, как он превращается в длинную тонкую нить, ведущую в никуда.

— Спасибо, ведьма, — хрипло говорит граф, протягивая руку к нити.

Несколько секунд, и Анрей растворяется в пространстве, как и серебристый путь, по которому его душа ушла.

Открываю глаза и счастливо улыбаюсь. У меня получилось.

Герцог Райнхольд Микаель Линден

Альбертина словно ребенок радуется своей первой победе, а я не могу справиться с изумлением. Ей удалось не только опустошить весь мой открытый магический резерв, девушка даже каким-то образом проникла за печать, взяв оттуда немало энергии. Самое удивительное, что мороз не спешит восстанавливаться, резерв остается пустым. Такого никогда не было раньше, обычно моя магия возвращается так быстро, что я не успеваю вдоволь насладиться ощущением от ее отсутствия.

Никогда не чувствовал себя раньше таким живым. Боль ушла полностью, лед оставил меня, уступив место эмоциям. Впервые испытываю их необычайно ярко. Хочется улыбаться в ответ Але, хочется сжать ее в своих руках и закружить. Надеюсь, что это хмельное ощущение свободы продлится вечность.

— Это было так… Так здорово! Чувствовать себя такой сильной, ощущать сияющий золотистый сгусток в своей груди, — захлебываясь, делится эмоциями Аля, а я впитываю их, наполняюсь теплым ласковым пламенем. — Я хочу научиться получать получать эту энергию из природы, хочу всегда испытывать эту потрясающую силу внутри себя.

Улыбаюсь. Широко, искренне. До боли в скулах, не привыкших к подобной мимике. Раньше и не возникало желания.

Аля застывает, недоверчиво вглядываясь в мое лицо. Уверен, моя улыбка шокирует ее не меньше, чем самого меня. Но какая разница, почему это происходит, когда так хочется поцеловать ее? Потом будем искать ответы, сейчас не время.

Притягиваю девушку к себе за талию и впиваюсь в губы, чувствуя их терпкость. Она на вкус, словно экзотический фрукт, от которого не хочется отрываться. Язык, сначала осторожный, робкий, быстро сплетается с моим, подчиняясь его танцу. Пью её дыхание, частое, горячее. Ощущаю дрожь её тела кончиками пальцев. Поднимаю её над землей, она обвивает руками меня за шею.