Расцвет и упадок цивилизации (сборник)

Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит,
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.
Но краски чуждые с летами
Спадают ветхой чешуей:
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.

Возрождение религиозной мысли, кроме большой работы, протекающей в недрах официальных церквей, затрагивает сейчас очень широкие круги. Ганди определял религию как искание истины. Эйнштейн говорит о космической религии, унаследовавшей все доброе от старых религий. Выдающийся ученый, Тейяр де Шарден, развивает взгляды о мирной эволюции человечества, и в этом вопросе он сотрудничает со своим другом, биологом и атеистом, Юлианом Гексли. Подлинно свободомыслящий, доблестный борец с нацизмом, Сент-Экзюпери, с не меньшей энергией борется с религией «термитника» и не чуждается великого религиозного наследия прошлого. Другой мужественный участник Сопротивления, Веркор, в послесловии к своей замечательной книге «Люди или животные» пишет: «Ибо каждый человек – прежде всего человек, а уж потом последователь Платона, Христа или Маркса. По-моему, в настоящий момент гораздо важнее показать, как, исходя из такого критерия, могут найтись точки соприкосновения между марксизмом и христианством, нежели подчеркивать их расхождения. Если моя книга хоть в какой-то степени будет способствовать этой цели, я буду считать, что мне удалось внести свой скромный вклад в дело, за которое я борюсь уже десять лет; дело лучшего взаимопонимания между народами, а, следовательно, дело мира».

Наличие религии в широком смысле слова Веркор (в тексте книги) считает решающим отличием человека от животного. И, наконец, приведем слова лидера итальянской коммунистической партии, Пальмиро Тольятти: «Можно сказать, что между массами, на которые опирается организованный католический мир, и коммунистическими социалистическими массами ныне имеется больше точек соприкосновения, чем между людьми, которые ими руководят. Таким образом, имеется широкая возможность взаимопонимания, сближения и согласия, и по этому пути мы должны идти» (Лаврецкий, «Ватикан». 1957. С. 321).

Статья М. Твена безнадежно устарела. Похоже на то, что он, если бы сейчас проснулся, сказал бы про себя: «дернуло же меня написать такую чушь»… Вольтер, кажется, сказал, что умный не тот, кто вовсе не говорит глупостей, а тот, кто говорит глупости без ущерба для своей репутации умного человека.

Разбираемое сочинение М. Твена собираются печатать у нас и, вероятно, даже массовым тиражом (тут у нас бумаги не жалеют) – для образования завалов книжных складов и для последующей ликвидации этого утиля. Недавно я обнаружил, что для изготовления патронов для фотографических проявителей используют антирелигиозную литературу. Сомневаюсь, чтобы количество атеистов в нашей стране увеличилось от чтения сочинения М. Твена. Возможен даже обратный эффект, как в свое время в школах Катехизис митрополита Филарета Дроздова был весьма мощным орудием антирелигиозной пропаганды.

Я уже писал, что считаю себя нештатным, неоплачиваемым и непечатаемым сотрудником «Литературной газеты» и ожидаю обычный результат моих писаний: вежливый отказ. Я не обижаюсь, человек я не гордый, вопреки существующей моде чрезвычайно возвеличивать гордость. В дни моей юности считали, что гордость и глупость – почти синонимы, вспоминая народную поговорку: «Сатана гордился – с неба свалился; фараон гордился – в море утопился, а мы гордимся – на что мы годимся…»

Доктор с-х. наук, профессор (пенсионер) А. А. Любищев

24 декабря 1963 года

P. S. Прилагаю копию письма в «Известия» – «О сектантах, горилке и злых языках», дополняющее настоящее письмо. А. А.

О сектантстве, горилке и злых языках

(Письмо в редакцию «Известий»)