Растворяясь в ярком свете

– Я пытаюсь поступить правильно ради нас обоих.

– Эбби… ты хоть слышишь, что я тебе говорю? Прямо сейчас ничего решать не нужно.

Он придвигается ко мне, и я опасаюсь, что, подойди он вплотную, я сдамся.

Он склоняется к моему лицу.

– Мы можем… позабыть о том, что произошло вчера ночью. Нужно действовать не спеша. Но я буду поддерживать тебя. – Я тут же перевожу взгляд на свои ноги. Мой решительный настрой тает. Нужно немедленно уйти от Бена – это единственное, что я знаю наверняка.

– Я должна вернуться к Брук. – Первое оправдание, которое приходит мне в голову. – Пожалуйста, отвези меня домой.

Бен кивает, хоть и с неохотой. Ему явно не нравится наш незавершенный разговор, но и останавливать меня он не намерен, чтобы не давать повода порвать с ним на месте.

Мы плывем на лодке по спокойной бухточке, пока не оказываемся у причала.

– Позже еще поговорим, – уверенно заявляет Бен, и я выхожу. – Мы с тобой все решим, хорошо?

Я киваю. Чувствую, мысленно он уже начал подбирать аргументы, которыми намерен убедить меня. Ищет пути все исправить.

Но я знаю, что их нет.

Глава 31

Проскальзываю в дом Синтии и бесшумно крадусь по коридору, надеясь лечь в постель так, чтобы Брук ничего не заметила. Но, войдя в свою комнату, понимаю, что уловки и маневры ни к чему, – сестра полностью одета и спешно пакует чемодан. То, как она это делает – беспорядочно бросает одежду, а не аккуратно складывает, – свидетельствует о том, что что-то не в порядке.

Увидев меня, она на секунду останавливается.

– Где ты была?

– Э-э-э… с Беном. – Предвижу шквал вопросов, но выражение ее лица остается неизменным. Что-то в самом деле стряслось. – Что происходит?

– Папа.

От упоминания о нем к горлу привычно подступает тошнота, но испуганный вид Брук пробирает и меня.

– Что случилось?

– Он упал посреди ночи.

У меня сжимается грудь. Значит, ему уже трудно ходить?

– Точно не знаю, как там обстоит дело, но, похоже, плохо.

Я бросаюсь на кровать.

– Насколько плохо?

– У него сломана нога, возможно кровоизлияние в мозг. Его забрала неотложка.

– С ним все будет в порядке?

Брук отвечает не сразу, и на ее лице появляется странное выражение.

– Пока не уверена. Одно я знаю наверняка – я хочу быть с ним. Через пятнадцать минут отходит паром до Дана-Пойнт, а оттуда рукой подать до больницы в Сан-Диего.

– Сан-Диего?

– Он там живет. Мама тоже уже в пути – купила билет на самолет. – Брук изливает на меня новую информацию со скоростью обезумевшего автомата для выброса мячей: не успеваю я осознать одну новость, как за ней летит следующая.

Посмотрев на часы, она восклицает:

– Черт! Я же опоздаю. – Перестав собирать вещи, она выпрямляется и замечает: – Думаю, тебе тоже следует поехать.

Тут я вдруг понимаю, что в чемодан она бросает мою одежду.

– Выбор, конечно, за тобой, – быстро добавляет она.

– Тогда зачем ты упаковала половину содержимого моего шкафа?

– Не хотела лишать тебя права выбора. Через две минуты уже нужно бежать.

Она смотрит на меня, ожидая принятия немедленного решения.

– Ладно. – Столь быстрый ответ удивляет меня ничуть не меньше, чем сестру.

– Это означает, что ты едешь со мной?

– Да.

Спроси она сейчас, почему я так решила и что заставило меня согласиться, я не сумела бы ответить.

Потому что любопытство наконец победило? – Да, пересмотрев вчера фотографии, мне в самом деле стало любопытно. И увидеть папу спустя столько лет, и узнать, как он справляется с болезнью Гентингтона, будто это может дать мне некую подсказку касательно моего собственного будущего. Возможно, я боюсь, что он умрет, и сейчас последний шанс увидеть его. Хотя часть меня бесконечно повторяет: «А мне какое дело?», другая тихонько нашептывает на ушко, что в противном случае сожаление будет преследовать меня до конца жизни.

Даже если сейчас он и поправится, я уже устала откладывать неизбежное на потом. Из-за болезни мы с отцом оказались в одной упряжке, так что мне нужно просто принять этот факт и повидаться с ним, а не оттягивать до бесконечности.

В общем, причин множество. В любом случае я это делаю для себя, не для него. В этом я абсолютно уверена. Я – новая Эбби, которая сразу разбирается с проблемами. И даже действует на опережение.

Я не обращаю внимания на тоненький голосок в голове, заявляющий, что на самом деле веду себя в свойственной мне манере. Как только ситуация на Каталине стала запутанной и непростой, я предпочла сбежать – на этот раз в палату интенсивной терапии за океаном, подальше от Бена.

* * *

Синтия провожает нас до двери и дает с собой тщательно упакованный горячий кофе и собственноручно испеченные кексы с апельсином и клюквой.

Меня тетя обнимает особенно долго, прижавшись своей мягкой щекой к моей.

– Я рада, что ты тоже едешь.

– Уверена, что не хочешь с нами? – уточняю я, когда мы наконец отстраняемся друг от друга. Раз с папой все так серьезно, не нужно ли и ей с ним повидаться? Пусть отношения у них непростые, он все же ее единственный брат.

– Я приеду попозже. Хочу дать вам возможность побыть вместе. Ты его тринадцать лет не видела, а я навещала не далее как на прошлой неделе.

Я смотрю на тетю с удивлением.