Ратибор и Ода. Первая книга

– Вот наш герой! Смотрите все! С нами Один! С нами Ивар!

Все хором:

– С нами Вальдир!

– Ну, всё. Иди на место, а то боюсь, зазнаешься ещё. Всего лишь первый бой. После первого успеха многие кончали плохо, наказанные богом за гордыню.

Вальдир поднял вверх руки, выказывая всем благодарность за почёт, и вернулся к своему столу.

Конунг наклонился к Бальдру и спросил:

– А как мой сын?

Бальдр помрачнел:

– Он у тебя герой. Зря его ты невзлюбил. Он смел и чист душой. Для любого отца такой сын сплошное утешение и надежда, что его земные потуги не пропадут.

Конунг вздохнул. Его глаза налились кровью:

– Чист душой. Скажешь тоже. Он у меня последний. А значит, это он мне наречён пророком, закончить мои дни безжалостной рукой. Сомнений нет. Он последний, кого я мог подозревать в намерениях отцеубийства.

– Всегда я говорил – ты зря поверил волхву. Специально так он отомстил за смерть свою и своего народа.

– Нет! Прорицатель прав. Все сыновья мои погибли в первом же своём походе. А этот третий год подряд не знает даже ссадины случайной.

– Он просто лучше всех. На следующий год ты должен думать о его женитьбе.

– На следующий год? Уже на следующий? Ах, да, ему уже пришла пора. Но не это ли станет причиной тех событий, которые мне предсказал колдун. Захочет власти он, став взрослым безвозвратно. Появится жена. Известно всем, что хочет женщина, выйдя замуж за сына конунга. Высшей власти! Не уж-то сбудется? Но нет! Один сильнее Святовита⁴³! В храм Уппсалы последние пятнадцать лет я отдаю богам больше половины всех своих доходов. Надеюсь, боги благодарны мне за это. До этих пор никто их так не почитал. Они помогут мне. Изменит Один судьбы кровавой путь.

– Тебя не переубедить. Будь проклят вендский врун! Как изменил он всё. Мой друг стал совсем не тем, кого я знал с пелёнок.

– Бальдр, твои речи, мне сердце режут без ножа. Оставь их при себе.

– Ивар. Всё не так…

– Молчи!

– Твой сын прекрасный…

– Заткнись! По нему я буду плакать меньше всех. Но таков удел моей судьбы. Люблю я только тех своих детей, что пьют уже вино в Вальхалле.

Праздник продолжился по наезженной годами колее. С криками, песнями, братанием. Вино лилось рекой, закуски было вдоволь. Что ещё надо воину после успеха в битве? Наверное, ничего.

Закатные лучи солнца сверкали в кубках и в волнах моря, высвечивая в нём силуэты кораблей. Весь горизонт от берега и до того места, которое мог различить взгляд очень зоркого человека, был заполнен малыми и большими ладьями фризских и вендских купцов. Они готовы были скупать у норманнов всё – от рабов и вплоть до столов и лавок, прихваченных из монастырей для празднования победы. Цены на всё добытое в бою были бросовыми.

* * *

Мунин спросил Хугина:

– Ответь, наимудрейший, какое из этих двух чувств сильнее: страх перед смертью или жадность?

– Вопрос не правильный. Жадность не чувство, а болезнь. Ослепший от блеска золота опасности не видит. А зря.

Глава 3

Ода проснулась рано утром, как всегда с улыбкой на губах. О, боги, какое счастье вы создали на Земле для человека! Жизнь прекрасна! Был разгар лета, поэтому солнце уже было высоко. Она жила в большой королевской усадьбе, огороженной от остального мира высоким частоколом и башнями. Специально отобранный лично Иваром отряд воинов круглые сутки следил за тем, чтобы сюда не проникла даже мышь. Усадьба располагалась на большом острове озера Меларен⁴⁴, ставшего водной колыбелью для становления у свеев государства. Усадьба была построена отцом специально для Оды сразу после смерти её матери. Здесь никогда не был ни один из её братьев. А отец, наоборот, после ратных забот, объезда территорий для сбора налогов и других государственных дел всегда приезжал именно сюда. Ивар часто называл Оду ласково Адель, поэтому и усадьба, и сам остров с тех пор так и стали называться – Адельсё⁴⁵.

Поднявшись с ложа и изрядно потянувшись, Ода пошла будить подругу. Сольвейг была племянницей Бальдра. В раннем детстве она осталась сиротой. Поэтому девчонки-одногодки росли вместе, словно сёстры. Да и на вид они были очень похожи. Сольвейг лишь чуть пониже, а Ода постройней.

– Сольвейг, вставай!

– У-у-у…, опять настало утро? Нет, не хочу. Дай мне ещё поспать.

– Сольвейг, проснись, вчера ты обещала пойти на озеро, чтобы слушать птиц, которые встречают утро песней.

– Вчера я глупая была. Они всегда поют. Им больше нет другого дела.

– А у тебя есть дело?

– Ну-у-у, дай поспать.

– Сольвейг! Какое дело мы наметили на утро?

Девушка сразу села на постели и потёрла кулачками свои красивые глаза:

– Точно! Адель! Ты сразу бы сказала, что мы с тобой решили с острова удрать.

– Ну, так уж и удрать, – улыбнулась Ода. – Сбежать на ярмарку, а после всё ж вернуться. Давай, вставай! И деньги не забудь.

Девушки быстро позавтракали и в сопровождении охраны и кормилицы отправились в тихую заводь купаться.