Ратибор Новгородец [= Богатырская застава]

Полевые переглянулись. Богатырь давно понял, что умом оба брата не блещут, и хитрый ход должен был сработать. Так и получилось. После недолгого молчания братья заулыбались и обнялись.

— И впрямь не нужен, — заключил синеглазый полевой. — Знаешь что, добрый человек? Бери его себе за справедливый суд. Сразу упущенное время наверстаешь. Сейчас принесем.

Полевые шагнули в траву… и словно растворились в ней. Только у самого края примятого места растут два фиолетовых луговых василька, а рядом каким-то чудом колосок ржи вырос и еще два василька, но синих, полевых.

Муромец заворочался, затем с трудом открыл глаза и, крякнув, сел. Глядя на него, Ратибор невольно вспомнил, как Илья выглядел после недельного запоя. Примерно так же.

— Ратибор, — простонал Муромец. — Колдани, что ли, а то совсем сил моих нет.

Подосён проснулся последним, когда уже оба богатыря были в норме. Посмотрев на юного оборотня, друзья завистливо вздохнули. После неурочного сна он смотрелся только чуть-чуть помятым, да глаза немного покраснели. На его обычной бодрости это мало сказалось.

К этому моменту уже совсем стемнело. Луне пока не положено было всходить, так что ночь обещала быть темной, хоть глаз выколи. Пока остальные сокрушались по поводу своей беспечности, Ратибор пошел кругами вокруг места «ночевки». Вскоре его поиски увенчались успехом: Ратибор споткнулся обо что-то под ногами и рухнул носом в траву. Не поднимаясь, он зашарил руками по земле и нащупал плотный сверток длиной почти в рост человека.

— Эгей, друзья! — негромко крикнул Леший. — Гляньте, что я нашел!

Засапожным ножиком он разрезал конопляную веревку, которой сверток был перевязан, и развернул дерюгу, укутывавшую неизвестную вещь.

Как и ожидал богатырь, это был ковер. Богато украшенный, но изрядно потертый — сразу видать, во многих переделках побывал. Местах в десяти в плотной ткани были пробиты маленькие дырочки, словно по ковру стреляли из луков. Вдобавок край ковра словно бы обгорел. Сейчас волшебная вещь казалась самой обыкновенной, словно бы и летать не умела. Ратибор даже засомневался — а не обманули ли его полевые — но потом вспомнил, что они, как и прочие из их рода, врать не умеют.

— И что нам с этой штукой делать теперь? — спросил Муромец. Весь разговор он проспал и поэтому, конечно, не имел представления о том, что лежит сейчас перед ним. Вместо ответа Ратибор принес книгу, уселся посередине ковра и принялся листать желтые страницы. Заклятья, заставлявшего ковры летать, он не знал.

В темноте букв было не разобрать, поэтому Ратибор на скорую руку наколдовал шарик холодного огня вроде болотных обманок. И в его холодном свете убедился: неведомый маг, написавший эту книгу, тоже не умел обращаться с коврами-самолетами. Либо считал это чересчур простым, чтобы включать в книгу, что дела не меняло.

Оставалось обратиться за помощью к учителю. Котелок у путников всегда был с собой, а налить в него воды — и вовсе дело минутное. Илья и Подосён наблюдали за действиями друга с ясно читавшимся на лицах любопытством, но вопросов не задавали.

И вот тут случилось такое, от чего Ратибор почувствовал неприятный холодок вдоль спины. Испытанный способ не действовал! Ратибор прочитал заклинание еще два раза для пущей надежности. Вода в котелке по-прежнему оставалась водой, не желая превращаться в чудесное зеркало, отражавшее нужного человека.

— Ничего не понимаю, — с досадой сказал Ратибор, выливая воду. — Что случилось?

Остальные встретили его раздражение непонимающми взглядами. Леший волей-неволей вынужден был объясниться.

— Это, — и он ткнул пальцем в ковер, — ковер-самолет. Его мне полевые подарили. Но как заставить его лететь, я не знаю. В книге этого тоже нет. Но не это самое плохое. Я только что пробовал связаться с Волхом Всеславьевичем, чтобы попросить совета — и не смог! Это заклятье не может не подействовать!

— Может.

За спиной у Муромца обнаружился давешний полевой — тот, что голубоглазый и светловолосый. Стоял себе, поигрывая соломинкой. Как он пришел — непонятно, вроде бы в прошлый раз только уходили они бесшумно, а приходили — слышно было.

— Сейчас волшебство слабеет в этих краях. Змей загодя готовится к наступлению, — продолжил полевой. — Я уж не знаю, ведомо ли вам, люди, о Змее Трехглавом, а мы чуем, что ближе он, чем положено. Он и запрещает волхвовать везде, где находится. И самого его никаким колдовством одолеть нельзя, — он посмотрел в вытянувшиеся лица богатырей и спросил: — Вы что, не знали?

Муромец почесал в затылке.

— А ковер-то полетит?

— Должен, — неуверенно сказал полевой. — Это волшебство настолько древнее, что, наверное, и Змею не по зубам. Попробуйте.

— Легко сказать, — хмыкнул Ратибор. — Ты бы вдобавок к этому подарочку еще бы и слова сказал, которыми его запускать положено.

— Что, вы и этого не знаете? — ужаснулся полевой. — Какие же все-таки идиоты эти смертные! Уж слова всем, по-моему, известны, и вам в том числе. Просто вы, наверное, не знаете, для чего их применять. Ладно, я пошел.

С тем хозяин здешних мест и сгинул бесследно в траве.

Богатыри задумались.