Ратник

Митрополит пригласил к себе практически всех наиболее уважаемых епископов, дабы обсудить проблему слухов о воскрешение Всеслава. Здесь даже парочка греков с Афона присутствовала из числа тех, что обеспечивали дипломатическое сношение между Москвой и Патриархатом. На первый взгляд малозначительный фактор, какие-то слухи. Но на удивление они понравились толпе и жители Москвы, да и некоторых иных городов, уже твердо были убеждены в правдивости этих ничем не подтвержденных слов.

– Братья, – устало произнес Макарий, – нужно уже что-то решать с этой напастью.

– А может быть просто оставить все как есть? – спросил архиепископ Новгородский.

– Я слышал проповеди этих нестяжателей, как они себя называют, – с нескрываемым отвращением произнес ученик Иосифа Волоцкого. – И вам бы их послушать тоже стоило. Это очень опасные проповеди.

– Чем же?

– Сильвестр в своем обращении к толпе вчера на торге заявил, будто бы Всеслав… хм… Андрей совершил настоящее чудо, убедив старшин тульских простить должникам своим. Как и заповедовал Иисус наш Христос. Он назвал это истинно христианским духовным подвигом.

– И что? Доброе дело. Но нас-то оно как касается?

– Так Сильвестр, песий сын, заявил, что даже воевода пожертвовал на пострадавший от набега полк. А церковь Святая – нет. Ни полушки не дала. Хуже того, эта сволочь рассказал, приукрасив, как мы ограбили Всеслава. Он все припомнил. И самоуправство Афанасия, который сэкономил на конях и сбруе, положив дюжину рублей в карман. И мое упрямство в вопросах лампы. И отказ заплатить за науку о печах. И то, что церковь в Туле выбивает из купцов долю себе. Из тех купцов, что благотворительностью занимаются, вскладчину укрепляя полк. И он, пес смердячий, лает о том, будто личное вмешательство честного и богобоязненного царя нашего спасло Всеслава от окончательного разорения.

– Андрея, – поправил митрополита архиепископ Новгорода.

– Да, Андрея. Он нас кличет фарисеями. И людям это по душе.

– Надо бы этого говоруна на строгое послушание определить.

– Если бы это было так просто…

– И много таких?

– Только в Москве больше десятка проповедников объявилось. Что будет дальше? Ума не приложу. Но как Государь наш покинул Москву, все пошло в разнос. И когда он вернется, то спросит с меня.

– И что же нам с этим Всеславом решать? Признать, что этот пацаненок из Тулы есть воскресший князь из Роговолдовых внуков? Это ли не безумие?

Митрополит устало потер лицо, после чего произнес:

– Если мы его признаем, то ничего не выиграем. Одни беды. Тут и ересь Оригена. И вопросы к нам со стороны царя с боярами. Однако непризнание – путь в еще более глубокую бездну. Народ-то его уже признал. И проповедники-нестяжатели этим активно пользуются, возжигая толпу.

– Мы можем их заткнуть? Силой.

– Увы, – развел руками митрополит. – Их прикрывают вооруженные люди. Кто именно – не ясно. Но моим огненникам недурно намяли бока, когда они попытались Сильвестра заткнуть. Потом еще толпа добавила. Едва ноги унесли.

– А дома взять?

– Их и дома защищают. Но даже если кого-то взять, то остальные узнают и возбудят толпу. И вы не хуже меня понимаете, что получится. Иметь дело с разъяренной толпой лично у меня нет никакого желания.

– Может быть Андрея убить?

– Это только все ухудшит. Он превратится в мученика и развяжет руки нестяжателей, которые раздуют из него настоящего святого защитника земли русской.

– Давайте обратимся к Патриарху? – предложил один из греков с Афона. – Опишем всю сложность ситуации и попросим его совета.

– И как скоро он ответит? – грустно спросил митрополит. – Сильвестр и его пособники очень удачно выбрали момент для нападок. Царь в походе, где ожидает нашествия татар. Войско в походе. Частью ушло в Казань, частью в Хаджи-Тархан, частью под Коломну. Все при деле. Все борются с татарами. На их фоне и на фоне поступков этого Андрея мы действительно выглядим крайне недостойно.

– Может быть нам тоже что-то пожертвовать?

– Не думаю, что это поможет. Сильвестр провоцирует нас на покаяние. Чтобы отреклись от учения Иосифа Волоцкого.

– Так может пойти с ним на переговоры? – спросил архиепископ Новгородский. – А слухи про Всеслава просто продолжить игнорировать.

– Если бы так можно было поступить. Все зашло слишком далеко.

– А что Андрей?

– Он словно с цепи сорвался. Отец Афанасий по утру прислал курьера. Андрей снова учудил. И, несмотря на то, что всякие слухи отрицает, всеми своими поступками их подтверждает. Раз за разом. Хорошо еще в Москве пока не известно про освобождение крупного полона. Но это вопрос дня, может двух. Вполне возможно, что уже сейчас это стало известно. Что только подогреет страсти в толпе.

– Зачем он это делает?

– Я не знаю, – покачал головой митрополит. – Я не могу его понять. Он… мыслит как-то совсем иначе. Его словно слепили из другого текста. Отец Афанасий подозревает Андрея в двоеверии. Из него прямо прет поганое язычество. При этом на словах он ревнивый христианин. И даже хризму на щитах носит.

– Хризму? – переспросили хором удивленные представители Афона.