Равенсбрюк. Жизнь вопреки

Р. Сокова. Старею, нет памяти уже.

И. Потом происходили встречи бывших узниц. Как это было?

Р. Мы встречались, у нас был Павел Петрович Лялякин. Он у нас был как главный. Мы с ним в Комитете ветеранов войны.

И. Там были бывшие узники разных лагерей?

Р. Да, там были все.

И. По школам вы тоже, скорее всего, ходили?

Р. Да, вот в 121-ю приглашали.

И. Но при Советском Союзе вы в Равенсбрюк не ездили?

Р. В 1995 году. Туда же я не поеду сама.

И. Анна Ивановна, какое из событий в лагере было для вас самым страшным?

Р. Самое страшное – там привозили детей и издевались над ними.

И. Что с ними делали?

Р. У них брали кровь. Я даже об этом написала. В лагере был ревир, и там были эксперименты.

И. В основном над польками. Вы их видели?

Р. Они хромали, у них на ногах вырезали.

И. А цыгане были в лагере?

Р. Были цыгане.

И. Они отдельно жили в своем блоке?

Р. Нет, а может, и отдельно жили, нас-то потом отгородили. Сначала мы жили с ними вместе, а потом для нас всех советских построили три блока, и нас туда убрали за проволоку.

И. Но цыгане были в лагере все время. Они тоже были с детьми?

Р. Да. Потом их привезли в палатку.

И. Что она собой представляла?

Р. Простая, на земле, нар не было.

И. Туда привозили цыганок, евреек, и они там умирали?

Р. Страшно было.

И. Детей привозили и без родителей?

Р. Да. Они в отдельном блоке, если входить в лагерь, то здесь крематорий, а рядом был блок, и там были дети. И когда нас выгоняли, мы видели, как они играют – сидели на песке.

И. Узницы помогали им?

Р. Военнопленные брали к себе.

И. А в вашем блоке нет?

Р. Нет.

И. Анна Ивановна, а самое теплое впечатление у вас осталось о чем-то, может быть, о человеке каком-то?

Р. Я не знаю, не могу даже вспомнить.

И. Все было только в черном свете?

Р. Да, не было красного.

И. Анна Ивановна, спасибо вам за это интервью.

Биографии советских узниц Равенсбрюка

Бобкова Вера Сергеевна (Удовенко)

Медицинская сестра военно-медицинского госпиталя. Участвовала в боевых действиях при обороне Севастополя. Была ранена. Отец ее погиб от рук фашистских палачей.

За период временной оккупации Севастополя фашистские захватчики расстреляли, сожгли и уничтожили в море, как свидетельствуют документальные данные, свыше 27 тысяч человек, а в рабство они угнали более 42 тысяч. В их числе были и женщины-военнопленные. Сопротивление действиям фашистов началось с первого дня плена. Пройдя через тюрьмы, концлагеря Симферополя, Славуты, а затем в Германии – Зоест[770] и Равенсбрюк, советские женщины были примером в организованности и проявлении интернациональной дружбы.

Где бы и кем бы узницы ни работали, они всячески помогали друг другу избежать смертельных расправ над женщинами и детьми. Вера Бобкова активно участвовала в мероприятиях групп сопротивления лагеря.

Все долгие дни плена Вера Бобкова, сама больная, изможденная, кормила, мыла своих раненых – больных подруг, ухаживала за ними и многих возвратила к жизни.

Строки из воспоминаний:

«…Попав в лабораторию ревира лагеря, я могла систематически помогать ослабевшим подругам. Иностранки охотно отдавали для русских часть своего пайка-гемюзы (суп из брюквы). Так поступали, например, норвежка Анна-Лиза Урбе, немка Видмайер и другие. Спрячем, бывало, поздно вечером чашки с гемюзой, а ночью, до рассвета, несем эти чашки в блоки и боимся пролить хоть каплю. До аппеля надо успеть подкормить подруг. Но не всегда протекало гладко.

Однажды в лаборатории я мыла стеклянную посуду. Вдруг чувствую, чья-то грубая рука берет меня за шиворот и с силой бросает на табуретку. Потом посыпались удары вперемежку с ругательствами на немецком языке. Я увидела искаженное злобой лицо старшего эсэсовского врача Розенталя. На помощь мне бросились девушки-чешки Инка и Милка. Розенталь стал орать и на них.

Весной 1945 года с очередным транспортом прибыла Роза Тельман… жена вождя германских трудящихся. Гестаповцы держали ее под домашним арестом, а потом решили упрятать в лагерь. Ведь Эрнста Тельмана палачи убили еще в августе 1944 года в Бухенвальде. Роза переживала трагедию гибели мужа, надеялась, что он жив.

Тесным кружком стояли мы, военнопленные, возле сидящей на табурете немолодой маленькой женщины со светлыми, рыжеватыми волосами. На столе скромное угощение из скудного пайка узниц. Для Тельман предоставили самое удобное место на нарах, устроили удобную постель. Каждый старался сказать что-то приятное, одобряющее, приласкать Тельман как мать родную, как лучшего товарища и друга. На другой день Тельман была переведена в группу «тяжело политических», общение с которыми строго запрещалось. Но эта хрупкая на вид женщина держалась мужественно».

Петрушина Мария Ивановна

Мария Петрушина, по лагерю известна как Мария-Москва. Участница обороны Москвы, геолог. В феврале 1942 года после окончания специальных курсов была направлена в действующую армию – шифровальщиком и переводчиком.