Равенсбрюк. Жизнь вопреки

В условиях строгого надзора она находила минуты и часы для бесед и лекций, живо, образно, с примерами она просто и доказательно объясняла молодежи законы классовой борьбы.

Узниц часто удивляла эрудированность этой женщины, ее глубокая память и широта знаний жизни. Она цитировала тексты Женевской конвенции 1929 года о правах военнопленных. И тогда, когда был организован протест против «черного транспорта» на 800 человек, Евгения Лазаревна перед фашистами, на немецком языке, четко и громко (наизусть) прочла текст Женевской конвенции, требуя отмены зверского насилия над военнопленными.

Какие надо было иметь мужество и смелость, чтобы выступать за колючей проволокой в защиту прав человека.

Эта женщина, учительница из Одессы, как никто, умела вселить в узниц веру в победу над фашизмом, в победу Красной армии над гитлеровским полчищем.

После победы над фашистской Германией Евгения Лазаревна вернулась на родину. Однако прожила недолго: организм был слишком подорван муками, перенесенными ею на фашистской каторге, в лагере смерти Равенсбрюке[771].

Верные подруги и друзья по плену в знак уважения, любви и дружеских чувств к Евгении Лазаревне в Одессе установили на ее могиле обелиск-памятник.

Конникова Любовь Семеновна

Врач-хирург, военнопленная. Эта женщина, несмотря на пытки, зверские расправы над ней, осталась верной солидарности узниц групп сопротивления фашизму. Она активно помогала в организации саботажа на военном предприятии. Вместе с подругой Касей Павловской (из Львова) решительно отказалась работать на вооружение врага. За это они были подвергнуты унизительному наказанию «фюнф унд цванциг», так оно называлось по количеству палочных ударов, которые обрушились на заключенного.

В официальном акте от 9.05.1945 года комиссия в составе представителей от военной части и от заключенных в разделе «Система издевательств над заключенными» отметила: «Каждого, направляемого в штраф-блок, избивали плетками или палками – 25 ударов, заставляя выполнять истязания самих же заключенных в присутствии коменданта лагеря и врача СС. Некоторое лица, получившие 25 ударов, умирали на месте или долго болели, например Масловская Александра, 25 лет, умерла тут же. Конникова Люба длительное время болела».

Этот акт был обвинительным документом на Нюрнбергском процессе, где судили непосредственных виновников преступлений по лагерю Равенсбрюк.

Строки из воспоминаний:

«Меня привели в подвал. Посреди комнаты стоял низкий полустол-полускамейка. Положили животом на стол. На маленькую скамеечку ставили колени, руки, вытянув вперед, связали ремнями, как и ноги. Голову замотали одеялом – нечем было дышать. Палка, костяная, из двух частей, соединенных кожей. При экзекуции находились комендант, старшая надзирательница и доктор Трейте. Я старалась не кричать и, кажется, не кричала. Телу было больно, но душе еще больней».

После такого наказания Любу с Касей направили в штраф-блок. Узницы его называли: «Лагерь в лагере». Штрафной блок был отделен от других блоков специальной оградой. Сюда попадали после предварительного заключения в бункере.

В штраф-блоке держали заключенных от одного месяца до двух лет. Заключенных штраф-блока посылали на самую тяжелую работу: на перетаскивание камня, переработку человеческого кала для удобрений, при этом паек лагеря для штрафников сокращался наполовину.

Попасть в штраф-блок значило оказаться в условиях еще более ужасных, чем в самом лагере, пройти через такую духовную пытку, перед которой меркли пытки физические.

…Самым страшным здесь были не голод, не холод, не вонь от параши, не вши и не побои, а атмосфера полного морального растления, которую создавали содержавшиеся в штраф-блоке немецкие воровки, проститутки… И какой же удивительной стойкостью нужно было обладать, чтобы уберечь душу свою от этой гнили. И если бы не помощь подруг, интернациональная дружба, то далеко не все могли бы выстоять.

Чаяло Тамара Ивановна

Опытный врач-терапевт. Служила в пограничной зоне 64 Тираспольского района. На землю Украины война пришла быстро. Тамара участвовала в обороне Одессы и Севастополя, заботясь о раненых воинах.

Известно, что в те дни среди фронтовых врачей женщины составляли 41 %, среди военных хирургов – 43 %, военных фельдшеров – 43 %, медицинских сестер – 100 %, а санинструкторов и санитарок – 40 %. Выполняя свои обязанности, они проявляли бесстрашие, совершали подвиги, равных которым история не знала.

Именно таким врачом и была Тамара Чаяло. В ожесточенной схватке с гитлеровскими бандитами в Севастополе попала в плен, потом прошла путь лагерей и тюрем! А с февраля 1943 года прибыла в Равенсбрюк с большой партией военнопленных советских женщин.

Она мужественно переносила все муки, рабство, глумления. Участвуя в движении сопротивления, Тамара многое сделала для облегчения страданий узниц, была инициатором организации саботажа, протестов против зверских расправ с женщинами и детьми.

Губаревская-Аллавердян Аида Сергеевна