Равенсбрюк. Жизнь вопреки

Характеризуя миссионерскую деятельность «свидетельниц», необходимо учитывать, что в Равенсбрюке постоянно шла борьба между различными религиозными группами за новообращенных. «Свидетели Иеговы» противостояли деятельности баптистов, пятидесятников, которых они считали «фанатиками»: «И вот однажды, после того как мы получили уже вечером свою порцию баланды, сидели возле своего барака, к нам подошла девушка и поздоровалась с нами, а в концлагере никто никогда не здоровался. И сказала: «Вы хотите послушать, какую нам Бог обещает жизнь здесь на земле?» Но я, кстати, сидела вместе с баптисткой, которая сразу сказала: «Уходи, сатана, отсюда и не искушай». Я ничего не могла сделать, только лишь заплакала в это время, я очень хотела узнать, потому что я слышала, что есть Свидетели Иеговы русские, и я услышала о Боге на своем родном языке. После этого я от этих баптистов отделилась»[582]. Концентрационный лагерь в итоге становился центром противостояния узников не только нацистской идеологии, но и воззрениям различных групп, будь то политические или религиозные объединения.

3.3. Уголовницы и асоциальные заключенные

Женщины, относившиеся нацистами к группам криминальных и асоциальных узниц Равенсбрюка, характеризовались как чуждые «народному сообществу» («Volksgemeinschaft»), основанному, по мнению идеологов национал-социализма, на добродетелях порядка и дисциплины[583]. За весь период функционирования концентрационного лагеря численность заключенных уголовниц составила как минимум 1117 женщин. В то же время категория асоциальных узниц была представлена 5742 заключенными[584]. Узкая источниковая база не позволяет детально охарактеризовать принципы формирования группы рецидивисток и оценить уровень их сплоченности. Категория асоциальных узниц состояла преимущественно из нищих, бродяг, проституток, то есть групп, не взаимосвязанных между собой и не имевших общей устойчивой системы ценностей[585]. Хотя черный винкель в лагере могли получить и женщины, не являвшиеся до Равенсбрюка представительницами маргинальных общественных групп.

Большинство представительниц уголовного мира и асоциальных до концентрационного лагеря уже имели опыт лишения свободы. Он, безусловно, не был идентичен заточению в Равенсбрюке, но в некоторой степени облегчал адаптацию к заключению. К обеим группам общество всегда относилось с подозрением и отстраненностью, видя в них потенциально опасные для себя категории лиц. В результате женщины, причислявшиеся нацистами к категориям уголовниц и асоциальных, не испытывали сомнений по поводу причины своего очередного ареста. Для них нацисты не были ни политическими врагами, ни религиозными противниками, а лишь представителями власти.

Уголовницы в Равенсбрюке делились на две фракции в соответствии с выдвигавшейся нацистами причиной ареста. Одна фракция отмечалась в лагерных документах маркировкой «B.V.»[586], другая – пометкой «Sicherheitsverwahrung»[587]. По воле лагерного руководства именно уголовницы занимали вплоть до 1941 г. наиболее значимые посты в лагерном «самоуправлении». Свою роль в этом играло и так называемое «арийское» происхождение женщин.

Наиболее значимой в лагерном «самоуправлении» являлась должность лагерной старосты[588]. Из восьми известных узниц, занимавших данный пост в 1939–1945 гг., две – Марго Кайзер и Марианна Шерингер – были уголовницами, остальные – политическими заключенными.

Марго Кайзер являлась первой старостой Равенсбрюка до 1940 г. По свидетельствам бывших узниц, она избивала женщин, урезала им рацион питания, сообщала о нарушении лагерного распорядка руководству[589]. Биография М. Кайзер, представленная в воспоминаниях бывших узниц, во многом соответствовала тем клише, которые имелись у политических в отношении уголовниц. Она описывалась как шпионка СС, исполнявшая свою работу управления узницами по пожеланию лагерного руководства[590]. Оказавшись в Равенсбрюке в возрасте 20 лет в группе уголовниц, что означало отсутствие поддержки представительницами других лагерных групп и открытую вражду с их стороны, девушка выбрала, однако, наиболее приемлемый для себя путь спасения – сотрудничество с нацистами.

Так как в Равенсбрюке борьба между уголовницами и политическими узницами не была столь жестокой, как в мужских концентрационных лагерях, одним из главных методов противостояния становились интриги. С их помощью каждая из групп пыталась представить противника в глазах лагерного руководства как виновника тех или иных преступлений. Результатом одной из подобных акций политических узниц стала отставка М. Кайзер с должности старосты[591]. Но возвращение в лагерное сообщество для нее было крайне тяжелым. Сказывалось как отрицательное отношение лагерного руководства, направлявшего дискредитированную в их глазах узницу на самую тяжелую работу, так и реакция узниц на ее деятельность в лагерном «самоуправлении».