Равноденствие

– Ты думаешь, друг мой, она просто милая заботливая женщина? – Бри подсела ближе, отгораживая от меня сестру. – Вот ещё! Матушка Иона куда старше и куда хитрее, чем кажется. И тебе б благодарить её за то, что приставила нас сторожить тебя и красотку твою ненаглядную, а не злиться. Без нас давно бы кони двинули оба.

Я устало обнял зазнавшуюся подругу, а она доверчиво прильнула, сообразив, что ни за враньё, ни за молчание наказания не последует.

– Не городи ерунды, Бри. Ты понятия не имела, кто я.

– Конечно, не имела! – вскинула лукавые глаза она. – Ну как меня б пытать стали, а? Я ж не ты, я ж сразу, как на духу всё бы выложила! Мне вон даже браслета не дали, чтоб я сюда дорогу не нашла, случись что. Моё дело было добровольно сдаться, пойти на службу к Вальдингу, если возьмут (а что ж не взять, с моими-то талантами?!), и вас ждать. Вы ж дурачьё! Что один, что другая! Ну как Рикмас нашёл бы вас и притащил во дворец? Ну как запытал бы до смерти? А тут – ать! – я. И сразу бы всех спасла.

Я слушал и запоминал нечаянные откровения. Столько лет под надзором, как дорогая хрупкая ваза; как не способная о себе позаботится ценность; как вещь, которую оберегают, прячут, с которой стирают пыль и никому не показывают только потому, что считают слишком важной, не рискуют испортить.

Под таким же надзором, под которым я держал её. Не решался даже сам налюбоваться, лишь бы не повредить.

– Бри, мы давно не дети и вполне в силах сами о себе позаботиться.

Ведьма зажевала край моей рубашки, чтобы не расхохотаться в голос:

– Одному чуть мозги в кашу не сварили, другая лежит, опоённая зельем, и спит который день. Сами, говоришь, способны позаботиться?

И правда. Я улыбнулся:

– Мы идиоты. Но не беззащитные.

– А вот это, – Брианна мигом посерьёзнела, – ты объясняй матушке Ионе. Я с ней спорить не дура. Вон, служанка твоя уже однажды её разозлила, теперь расхлёбывает.

– Брианна, – мягко, но строго окликнули от дверей. – Что я тебе говорила про распускание сплетен?

– Всё-всё! Рот на замке! – ведьма подняла руки и выскочила из дома, как ошпаренная.

Иона требовательно притопнула, намекая на то, что в присутствии женщины не мешало бы и подняться. Я вальяжно поджал под себя одну ногу и остался сидеть:

– Значит, это ты следила за нами?

– Значит, это ты – испуганный мальчишка, выросший в неблагодарного мужчину? – в тон мне ответила она.

– Мне не за что тебя благодарить. Пока вокруг нас с Вирке лишь вьются таинственные доброжелатели, каждому из которых что-то нужно. Вопрос в том, что нужно тебе?

– Всего лишь сохранить вам жизнь, дурачок, – она подошла и по-матерински растрепала мои волосы. – Я очень рада, что вы наконец-то вместе.

– Не заговаривай мне зубы, ведьма.

– Я хочу того же, чего и ты. Чтобы вы с Вирке были счастливы.

– Матушка, стало быть? На это давишь? – я понизил голос, проницательно заглядывая в чрезмерно светящиеся искренностью глаза. Такие честные и бескорыстные, какие не встречаются у действительно правдивого человека. – Пытаешься заменить нам погибших родителей и втереться в доверие?

– Пытаюсь помочь, пустая твоя голова! – она попыталась дать мне подзатыльник, но я увернулся.

– Мы справимся сами. Я и сестра. Вдвоём, – особо подчеркнул я последнее.

Иона сощурилась, кажется, прощупав меня насквозь до самых кишок:

– Что ж, если ты хочешь, чтобы она так и осталась навсегда твоей сестрой и не более…

Ведьма! Старая хитрая тварь! Она слишком хорошо понимает, что я готов отдать половину жизни за один лишь день, когда Вирке признает, что я больше, чем её брат.

– Нет уж. Хватит с меня ваших интриг и тайн. Это наша жизнь и мы справимся сами. Разбуди её и мы уйдём.

– Интересно, куда? Действительно думаешь, что таким, как вы, удастся спрятаться без посторонней помощи? Без присмотра?

Я встал, оказавшись выше женщины на две головы, едва не стукнувшись о потолок и ехидно заметил:

– Пока что обе твои подопечные провалили свои задания, разве нет?

– Пока что вы все живы. Значит, не провалили, – Иона требовательно указала на дверь. – Можешь подождать снаружи. Можешь даже послушать, наверняка узнаешь что-то, чего не рассказывал тебе отец. Я разбужу твою сестру, раз так просишь. И отвечу на те вопросы, которые она задала мне, когда вошла в этот дом. После делай, что хочешь. Можешь связать её и силой увести отсюда. Только что-то мне подсказывает, что она не станет покорно идти на поводу.

– Ты всего лишь попытаешься сбить её с толку. Начнёшь врать и путать.

– Я никогда не вру, мальчик. И тебе не мешало бы брать с меня пример. Пошёл вон. Делай так, как велела матушка, – тихо сказала она, сверкнув очами так, что стало ясно: ослушаюсь – пожалею. Я бы всё равно рискнул, но… Но впервые в жизни Вирке самой стоило принять решение. Это было нужно ей. И ещё больше это было нужно мне. Я опустился к губам спящей, чувствуя, как дыхание связывает нас воедино, как запертая внутри магия бьётся в оковах, кричит, умоляет выпустить её на волю, но так и не прикоснулся к ним.

И вышел за дверь.