Разберемся! Главное о новом в кино, театре и литературе

«Добро пожаловать в будущее!» — провозглашает в сериале «Лучше, чем люди» вальяжный министр социальной безопасности. (Интересная должность — её, видимо, скоро придётся вводить.) Однако без принципиальных нравственных перемен в обществе будущее окажется высокотехнологическим адом. И не боты, которые «лучше, чем люди», будут главными врагами людей, а те люди, которые «хуже, чем люди». Как-то в нашей газете, между прочим, я прочла душераздирающий рассказ об исследованиях поведения гусениц-плодожорок, которые дорвались до бесконтрольного и безнаказанного доступа к кормовой базе. Так вот, в первом поколении гусеницы- плодожорки вели себя соответственно своей натуре, но в рамках. То есть кое-какие листочки оставались. Во втором их аппетит уже превышал всякие нормы. Но в третьем поколении… начинался беспредел. Плодожорки превращались в монстров и глодали всё начисто, даже то, чего избегало первое поколение.

Переложила поведение гусениц-плодожорок на современные нравы и горестно задумалась: а откуда тут взяться эволюции нравственности? И всё-таки я отчасти верю в силу общественного мнения. Не гусениц. Не тех, кто «лучше людей» или «хуже людей». А в силу мнения — людей, обыкновенных, нормальных людей. «Будущее не придёт само, если мы не примем мер» (Маяковский).

Бабах! Бабах! И мы победили

«Т-34» (2018), фильм режиссёра Алексея Сидорова («Бригада», «Бой с тенью»), уже собрал кассу, так что своим мнением мы ему и не повредим, и не поможем, дело сделано. Танки — образ могучий и беспроигрышный, мужчины обожают танки, а женщины обожают танкистов. И всё-таки интересно порассуждать, какое место в истории кинематографа занимает именно эта современная картина. Ведь образ танка на экране — далеко не новость.

За пять-шесть лет наше кино мощно укрепилось в зрелищности и сильно потеряло в интеллекте. (Сравнивать же его с кинематографом шестидесятых — семидесятых годов вообще не стоит, а то я разрыдаюсь прямо в клавиатуру, вспомнив что-нибудь вроде «На войне как на войне».) Скажем, в 2012 году вышла картина Карена Шахназарова по роману Ильи Бояшова «Белый тигр». Сложная, даже изысканная мистическая история противостояния блуждающего по земле германского танка (воплощение германского духа) и невероятного русского паренька в исполнении выдающегося артиста Алексея Верткова. Он из обычного человека превращался во что-то запредельное по силе ненависти и противостояния злу. Заканчивался фильм совсем странно — беседой (явно загробной) Адольфа Гитлера с неким журналистом, и Гитлер вежливо объяснял, что он всего лишь хотел воплотить в жизнь все сокровенные мечты Европы. Для широкой публики это было, что называется, не в коня корм. А вот теперь, когда существует большой запрос на нашу победу, нашу борьбу, наше величие, наше движение вверх, хук слева, бабах и тыдыщ, — спортивные и военные фильмы имеют стабильный успех. Фильмы определённого толка — прямолинейные и примитивные.

Возьмём образ врага. Ведь это важно — с кем и за что идёт война. Экипажу танка противостоит, в сущности, один человек, немец Клаус Ягер (Винценц Кифер). Характер его не разработан, никаких предысторий нет, отношений с другими нет. Он сверкает голубыми глазами, нехорошо ухмыляется и ведёт бой, преследуя наш танк сначала под Москвой, потом на своей земле. Так и ухмыляется всю картину, хоть бы пару слов двинул о возлюбленном национал-социализме. Или ещё как-то проявил свою дьявольскую сущность. Вот в военном кино, которое в годы войны и снимали, образ врага, разумеется, был обрисован самыми чёрными красками (на войне как на войне). Но он был обрисован! Немцы издевались над женщинами, стреляли в детей, вешали партизан, сжигали деревни… Посмотрите хотя бы, что они вытворяют в фильме «Радуга» (1944) Марка Донского, как гоняют по снегу босую и беременную крестьянку в исполнении артистки Натальи Ужвий! В Америке содрогнулись от такой жестокости, Рузвельт прислал Донскому сочувственное письмо. Врага показывали примитивно для наглядной агитации, для доказательства нашего морального превосходства. Потом наш кинематограф развился до более сложных моделей: враг мог оказаться и умным, и образованным, и способным на душевные движения, и всё равно моральное превосходство было за нами.