Разбой

Ключница подошла к Стройко, двумя пальцами левой руки взяла его за ухо, и отвела к поставцу, где хранились электродвигатель, коробка передач к нему, чан, и насадки, включая нужную для замешивания теста. Открыв дверь и указав отроку на последнюю, Несебудка шепнула: «Собирай»!

– Стыдосёрбало удотёртое, так что ж это было? – Вратислав настолько впечатлился рассказом Самбора о вторжении в погреб Красного Замка, что мудро счёл необходимым прибегнуть к защитительным словам.

– Ха! Всё в свой черёд. Я уговариваю Бездыря, что на мне не кровь, а вино из той бочки пополам с пылью, а машинка и выдаёт из мезофона: «Самбор сын Мествина здесь»? Я от неожиданности ничего лучше не нашёл сказать: «Так это я»! А мне в ответ: «Хозяин мой хочет у тебя купить твоё изобретение». Я: «А кто хозяин-то»? «Стейнглад»!

– Кром! – воскликнул Дубыня.

Несебудка взяла отрока за плечо, тот подпрыгнул на аршин, чуть не уронив масло – ключница едва успела подхватить.

– Стало быть, Стейнглад построил подземницу. Как подморница, только ходит под землёй. С атомным котлом. На ней и удрал из Красного Замка. Сколько я могу понять, заодно прихватил Клапину жену.

– Жену – понятно, – Вратислав почему-то наморщил лоб. – А про тебя-то откуда он знал, и про изобретение? Ты ж вроде только накануне из Айкатты прилетел?

– Один лазутчик в горняцком лагере точно был, его накануне и убила пещерная львица. Мы думали, Клапин, а может, он был Стейнгладов. Или тот был Клапин, а у Стейнглада ещё один. А про изобретение… это ж было чёрным по серому прописано в повестке дня айкаттского схода.

– Теперь и это понятно. Что ж ты про подземницу мне раньше не рассказал? Против такого блудокурвяжного атомного крота ни одна твердыня не устоит!

– И да, и нет.

– Да что ты всё загадками? Встреча-не-встреча, устоит-не-устоит?

– Начнём с подземницы. Кстати, он её назвал не «Крот», а «Мидгард-Орм». Построить-то ему её построили… По идее, она должна прожигать или плавить ход перед собой, и плыть в струе газов. В мягкой породе это идёт, а в твёрдой мощности котла не хватает, так что Стейнглад добавил диск с адамантовыми шестернями, но по дороге из замка торопился, его перегрел, и запорол. Так что теория, может, и губительна, а на практике подкоп под Пеплин в ближайшее время никто вести не станет. Разве что маленькой телеуправляемой машинкой, вроде той, что в прорылась в винный погреб.

Стройко стоял, замерев с насадкой для замешивания теста в руке и обратясь в слух. Вновь побудив отрока к действию через посредство его наиболее восприимчивого органа, Несебудка отпустила Стройково ухо, вынула из поставца чан, обтёрла внутри влажным рушником, поставила на каток, ножом извлекла из горшка комочек масла, и стала смазывать чан.

– И от маленькой машинки можно так огрести, мало не покажется, – заключил воевода. – И его техник это всё тебе так и рассказал?

– Ты что, он словно просидел под землёй без хорошего собеседника с самого Фимбулвинтера. Если иные скальды так хвалятся собой, что спотычка берёт, так через то бахвальство вообще было не перелезть! – Самбор неожиданно посмотрел на Несебудку. – Так заодно и меня хотел умаслить, вон, как Несебудка Одгримовна чан для теста, дескать, только такому таланту, как ты, и постижимо величие Стейнгладовой мысли! И, если я ему поставлю токамак на «Мидгард-Орм», посулил… ты сидишь, хорошо… шестьдесят, так и сказал, шестьдесят марок красного золота!

– Красного золота? Удилово, барилово, стыдилово, торчилово! – на последнем заветном слове, воевода хлопнул рукой по столу, так что не только кружки подпрыгнули, но даже таз для варенья на крюке у противоположной стены дзынькнул. – Это ж в два с гаком раза больше, чем годовая приходная смета всего Поморья! И что ж ты ответил?

Несебудка высыпала в чан муку, добавила на кончике ножа соды, помешала, щедро сдобрила маслом, разбила о край первое яйцо, и вылила содержимое скорлупы поверх муки. За столом, Самбор развёл руками:

– Так что я мог ответить? Завёл лагунду, подхожу к машинке, и прямо в микрофон говорю: «Скажи своему хозяину, что он клятвопреступник, детоубийца, и отравитель»! А этот из машинки всё своё гнёт: «Тебе надо с ним встретиться, чтоб выслушать его точку зрения»! Тут я и говорю: «Встретиться буду рад! Выбор оружия за ним»! И лагундой вж-ж-жик по тросу питания! Обе машинки мы, понятно, переправили на Уседом – и подземную ракету, и механического крота.

– Понятно, поговорил ты с техником, а когда со Стейнгладом-то встречался? Уж про ваш с ним хольмганг, верно, всякий дённик бы написал во всех подробностях?

– Уже в Нордланде мы ехали в поезде, слушали асирмато, поймали Стейнгладову передачу, как круг земной обидел его, бедняжку. Узнал – тот же голос!

– Что ж это за великий муж, кто имени своего в разговоре стыдится? – громко возмутился Дубыня.

– Что ты сказал, – согласился Вратислав.