Разбойничьи Острова

— Эх, жаль, что столько добычи утонет!

Ему, как и всем, не по себе от этой сцены. Что еще сказать…

Все закончилось быстро. Водяная гора подкинула “Великан”, сорвав Белую Ленту и сбив Дельфину с ног, закружила корабль, как невесту на руках, но отпустила. И бешеным натиском рухнула на берег, на скалы, на суденышко, бросило его на камни, и корабль рассыпался, словно стеклянный. За спиной Дельфины громче бури кричащая тишина. “Вот, значит, как это происходит…” Враг сражается и убивает, а Море прихлопнет, как муху.

Любят без всяких причин, и Море, как человека, Дельфина любила всяким. Если б могла, приласкала бы его, успокоила, как испуганного коня. Она тихонько попросила волны: расступиться перед мертвыми, отпустить души регинцев в небесные сады их бога.

Посреди мешанины обломков и растерзанных тел один человек вцепился в кусок дерева. Море злобно пыталось стряхнуть его со своей спины, волны накрывали с головой. Но обломок раз за разом всплывал, а человек из последних сил держался. Во вспышки молнии сумел что-то рассмотреть. Безнадежно далекий берег. Камни, об которые его вот-вот размозжит. Он закрыл глаза и взмолился о помилование души, но спасительную доску не отпустил.

"Святой Марк… хоть я и не заслуживаю…"

Вода швырнула его вместе с тем, что осталось от бортов и мачты, и деревяшки, быть может, смягчили удар. По лицу хлынула кровь. Долгое время он висел на доске безжизненно, от сознания не осталось ничего, кроме тлеющей мысли удержаться. Его, будто на дыбе, поднимали и опускали волны. Море хлестало по лицу, словно хотело привести его в чувства прежде, чем утопить. Проблесками стала возвращаться сначала боль — каждое движение отзывалось в голове кувалдой — потом холод. Его вырвало, он зашевелился, отплевываясь и, наконец, вспомнил, где он. Тяжело поднял голову и в отчаяние опустил, понимая, что обречен. Если и доживет до конца шторма — все равно не выберется.

“Святой Марк… очень нужно чудо…”.

К вечеру шторм и без колдовства Дельфины утих, но она достаточно знала Море и чувствовала — передышка временная. Им дан шанс выбраться на берег и простоять трое — четверо суток, пока не нарезвиться удивительно беспокойное в это лето Море. Тэру рады были отоспаться на суше. По блеклым звездам Дельфина определила, что они все еще на территории Беры, но землю, куда их занесло, Дельфина никогда прежде не видела. Сколько хватало глаз, берег представлял собой череду мысов и заливов, в одном из которых примостился “Великан”. Ни следа человеческого жилья — к счастью, разумеется. Хоть Бера и был домом морского народа пять веков назад, здесь ничего не напоминала о прошлом. Это был феод Регинии, враждебный, как все прочие.

Дельфина приказала двум тэру обшарить место катастрофы на лодке. После торгового судна должно было остаться что-нибудь, имеющее в Меркате ценность. Лан снял кольцо с руки утопленника, Мист нашел примостившийся на обломке сундук, в котором, увы, был не янтарь, а рулоны подмокшей ткани. Ландским янтарем украсят себя морские девы. А потом оба одновременно заметили у самых скал.

— Вон там…

— Неужели живой?

— И даже меч при нем. Вот это везение.

В несколько ударов весел лодка подошла ближе. Всякому регинцу место в морской пучине, но кто же позволит утонуть хорошему железному мечу? Перегнувшись через борт, Лан кинжалом срезал пояс регинца вместе с оружием, аккуратно положил меч в ножнах на дно лодки. Человек застонал и попытался что-то сказать.

— А ведь он даже не при смерти…

— Значит, морские девы повеселятся, — равнодушно хмыкнул Мист.

— Надо сбросить его в воду, — сказал Лан, неожиданно даже для себя. — Иначе будет мучиться еще долго.

— А нам какое дело?

У Лана ответов не было. После шести рейдов за плечами он убивал без сомнений, но то — в битве. А сейчас был слишком свеж ужас перед стихией. Была уверенность, что вот так же болтался бы на обломке, если б не колдовство их синеглазого Главаря. Он потянул регинца за шиворот и — не смог оторвать от доски. Руки тонущего цеплялись за обломок будто в судороге.

— Вот ведь упрямый!

Мисту возня надоела.

— Послушай, — сказал он, наконец. — Море не спокойно, нам пора возвращаться. Добей его кинжалом, раз так хочешь. Если охота тебе потом чистить лезвие.

Лан кивнул, потянулся за Акульим Зубом. И вдруг остановился. Тихо произнес:

— Да кто я такой, чтоб утопить человека, которого Господин Морской пощадил? — обернулся к приятелю. — Руки все же придется как-то разжать, хотя бы кинжалом уколоть. Помоги затащить его в лодку.

Мист уставился на него вытаращенными глазами:

— Ты что, спятил?