Разбойничьи Острова

Тогда, глядя на дымящуюся Лусинию, Дельфина дивилась:“За что регинцы нас так ненавидят, если сами режут друг друга? Мы грабим, но разве так зверствуем?”. Аквин как-то объяснил ей, что Совет не доверяет излишне лютым. “Зверя не удержать в узде”, — повторил Аквин мудрость Отцов-Старейшин. Наказать деревню, что слишком резво защищалась, вздернуть храбрых в назидание остальным — это необходимость: следующая деревня без боя запросит пощады. Потешаться над беспомощным, раздавленным врагов — это право победителя, заслуженная забава. Красивую крестьянку зажать в углу — это случается, признавала Дельфина. Перед ней, женщиной и Жрицей, такими делами не хвастали, но она слышала вскользь. Но Дельфина никогда не видела, чтобы островитяне полностью вырезали селение.

— Здесь нечего искать, — сказал Аквин на очередном пепелище. — Монландцы ничего нам не оставили.

От деревни в шесть дворов чудом уцелели сарай и тощая кошка. Прежде селение, кажется, называлось Нелиа.

— Придется идти в другие земли, — сказал Наэв. — В Ланде до янтаря не добраться, но урожай там изобильный.

Земля Герцога — предложение было смелое и заманчивое. Милитар кивнул:

— Обдумаем, — и было видно, что Наэв высказал вслух его собственные мысли. Выбранному Главарю этот парень нравился настолько же, насколько не нравился Теор. А тот и сам хотел заговорить про крупнейшую прибрежную сеньорию, не успел и только криво усмехнулся:

— До янтаря не доберемся, если, будем по лесам дрожать от страха. Ланд заслуживает, чтобы его ощипали, как курицу!

Ланд больше похож на ястреба, это признавали все, кроме сына Алтимара. Милитар, едва подняв на него глаза, процедил:

— Вот почему тебе не бывать Выбранным Главарем, — и обернулся к остальным. — Мондланский отряд еще не слишком далеко ушел. Пора нам нагрузить корабли.

Дельфина рада была поскорей отсюда уйти — уже по горло насмотрелась на следы чужой жесткости. Издали женщина увидела одного из своих — он беспечно нырнул внутрь сарая, будто там могло быть что-то ценное. Или не мог прятаться враг, или обвалиться крыша. Конечно, Теор.

За прошедшие годы его, лучшего из лучших, так и не выбрали Главарем. Им должны были восхищаться, но, приходилось признать, уже не любили, а терпели. Да и он терпел вечно недовольных им тэру и Главаря Милитара, который при взгляде на него только что не вскипал, как вода в котле. Ана изводила надеждой. Про Наэва лучше и не говорить, тот его ненавидел. А Теор все не мог научиться отвечать тем же. Оставалась только сестренка. Да еще Ирис до сих пор восхищался своим кумиром.

Сам Совет устал от непокорства и предупредил этой весной: довольно! Все знали, что бывает, когда предупреждает Совет. Наказания Островов не отличались фантазией: за преступления казнили, за проступки изгоняли. Теор так и нарывался. И ощущал не страх, а обиду — теперь это было самое известное ему чувство.