Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа

— Мне кажется, — ответил барон, — что эти негры огромного роста напоминают мне слуг принцессы Амины, сестры Зулейка.

— У меня тоже возникло такое подозрение, синьор. За всем этим стоит мавританка. Однако я хотел бы узнать, как эти люди оказались вместе с янычарами, которые гнались за нами?

— Это тайна, которую я пока не могу объяснить, Железная Башка. Сейчас мы в безопасности, и мне этого достаточно. Жаль, что мы не смогли забрать с собой и бедных ренегатов, судьба которых будет очень печальна, если они не предпочли найти смерть в бою, что для них было бы лучше всего.

— А если янычары взяли кого-нибудь живым?

— Вот этого-то я и боюсь, — сказал барон со вздохом.

— К сожалению, господин барон, — сказал голос позади него, — если бы мы опоздали на несколько минут, вам бы досталась такая же участь.

Молодой дворянин и Железная Башка вскрикнули в один голос:

— Нормандец!

— Да, Микеле Нормандец, — сказал фрегатар, подъехав к барону. — Вы, конечно, и представить себе не могли, что я участвую в деле, правда, синьор ди Сант-Эльмо?

— Вы! — воскликнул барон, который все еще сомневался.

— Можете считать, что вам повезло, синьор, — сказал фрегатар. — Это в самом деле я, а за нами скачут мои люди.

— Эти алжирцы…

— Это матросы с моей фелуки, синьор.

— Мне кажется, я сплю.

— А мне нет, господин барон, — сказал фрегатар, смеясь.

— Тогда вы мне объясните…

— В свое время, не сомневайтесь. А сейчас будем думать только о том, чтобы выиграть время. Нужно, чтобы между нами и Алжиром оказалось как можно большее расстояние, тогда они нас потеряют. Следуйте за нами, и мы приведем вас в безопасное место. Скачите быстрее, пришпоривайте коня, ваше и наше спасение зависит от быстроты наших коней. Сейчас уже наверняка подняли тревогу, уже знают, что мы выехали из города, вся алжирская кавалерия кинулась искать нас. Однако у нас значительное преимущество: у нас тщательно отобранные лошади, которые готовы скакать без передышки, у нас есть возможность запутать следы. Здесь почва сухая и каменистая, следов от копыт не останется.

Отряд добрался до основания гряды каменистых холмов и направился на восток по местности, поросшей низким кустарником.

Нормандец придержал коня, перешел в арьергард и обменялся парой слов с молодым алжирцем. Потом вернулся к барону, крича на скаку:

— В лес Топ-Хане!

Алжирцы и четыре негра повернули налево и поскакали среди низких кустов, а два негра, указывавшие путь, стали рысью подниматься по каменистому холму, где подковы лошадей не оставляли никаких следов.

Нормандец, барон и Железная Башка последовали за ними.

Они ехали молча еще с четверть часа, потом спустились по противоположному склону холма и направились к роще, которая, казалось, была бесконечной.

— Стойте, — сказал Нормандец, когда они очутились под деревьями. — Давайте дадим нашим славным лошадкам отдохнуть. Нам еще далеко ехать до поселка.

— Какого поселка? — спросил барон.

— Ах да, вы ведь не знаете, что я нашел друзей на равнине Медах. Вам там будет хорошо, господин барон, вы сможете отдохнуть в полной безопасности, пока гнев алжирцев не успокоится.

Он спрыгнул на землю и снял с коня узду, чтобы тот мог легче дышать. Два мавра последовали его примеру и сразу же отправились на опушку леса, чтобы наблюдать за равниной и холмами.

— Кто эти люди? — спросил барон.

— Вы еще не догадались, кому они принадлежат? — спросил Нормандец.

— Может быть, принцессе?

— Да, господин барон. Храбрецы, они очень нам пригодились, каждый их них стоит десятерых. Принцесса умеет выбирать себе слуг.

— А тот молодой алжирец, с которым вы только что разговаривали, он кто?

Нормандец посмотрел на него, улыбаясь:

— Это молодой человек, которому вы обязаны вашей свободой больше, чем мне и мирабу. Без него я не знаю, успели бы мы прийти вам на помощь и спасти вас, мы даже не узнали бы, что вас собираются перевезти вечером на галеру Кулькелуби.

— Это ваш новый друг?

— Пока я ничего не могу вам сказать. Я обещал не рассказывать вам об этом. Лучше скажите мне, дошла ли до вас записка, которую я отправил вам в тюремную камеру?

— Да, — ответил дворянин, — ее ведь переслал нам мираб, правда?

— Да, господин барон, благодаря высоким покровителям этого молодого алжирца. Мы приготовили все для вашего побега из тюрьмы. Часовых и стражников мы подкупили золотом, все должно было закончиться хорошо, но тут нам сообщили, что получен приказ доставить вас на галеру Кулькелуби. К счастью, от ренегата, который был в служении у главнокомандующего и которого я уже как-то пытался освободить, но неудачно, мы узнали тайну.

— О заговоре?

— Да, синьор, вчера утром я уже знал, что ночью Кулькелуби умрет.

— И что вы сделали?

— Я, не теряя времени, воспользовался этим. Поскольку я мог себе представить, что произойдет, я посадил моих людей и негров принцессы в шлюпку, и мы постарались все время держаться поблизости от галеры в надежде все же похитить вас, воспользовавшись неразберихой после убийства Кулькелуби.

— Так вы видели, что я бежал с ренегатами?