Раздвигая границы. Воспоминания дипломата, журналиста, историка в записи и литературной редакции Татьяны Ждановой

Получается, что Г. К. Жуков был учеником В. К. Триандофилова. Но, кроме Г. К. Жукова, мало кто вспоминал о Триандофилове. И действительно, первые военные операции великого полководца против японцев на Халхин-Голе в 1938 году, вдребезги разбившие японскую армию и лишившие японцев желания иметь дело с русскими до конца войны, являлись блистательно исполненным упражнением со страниц «учебника» В. Триандофилова. После этого я написал целую серию статей в греческих газетах и журналах об этом человеке. Кто на них откликнулся? Только один молодой родственник Триандофилова, который живет в Салониках, – сын греческих переселенцев с Кавказа (он носит фамилию Триандофилиди). Он очень просил меня узнать, есть ли в Москве потомки его знаменитого дяди? Я нашел сестру Триандофилова, которая жила недалеко от улицы Горького. Но, увы, к тому времени, когда я выяснил место ее проживания, она уже умерла.

Самые крупные военные теоретики XX века взяли его работы на вооружение (начиная с англичанина Лиделл-Гарта и кончая президентом Франции генералом де Голлем и немецким легендарным командующим танковыми войсками Гудерианом), но, к сожалению, на греческом языке его работы так и не вышли. (Замечу, что Гудериан применял заимствованные у Триандофилова приемы танковых атак против самого Жукова; более того, немецкий «Блицкриг» является не чем иным, как разработкой теоретической методологии Триандофилова.)

К грекам-легендам России относятся также прославленный адмирал, руководитель первой советской дрейфующей станции «Северный полюс», исследователь Арктики Иван Дмитриевич Папанин; генерал, легендарный летчик, испытатель 40 новых моделей советских реактивных самолетов Владимир Коккинаки (судя по фамилии, оба – выходцы из Крита). Владимир возглавлял целую династию братьев Коккинаки – Александра (погиб в первые дни войны), Валентина (прошел войну, но через 10 лет по ее окончании погиб при испытании самолета) и Павла – авиаинженера. Подобно многим людям греческого происхождения, братья Коккинаки приняли советское гражданство и даже, опасаясь репрессий, отказались от своих греческих корней, но после смерти Сталина вернулись к национальным истокам.

Еще один легендарный герой – Кирилл (Кириак) Попандопуло – крымский грек.

С первого дня войны пошел добровольцем на фронт и сражался в составе легендарной Чапаевской дивизии, защищавшей Одессу и Севастополь. Поскольку К. Попандопуло очень хорошо проявил себя в бою, его послали учиться на офицерские курсы, откуда он вышел младшим лейтенантом танковых войск. Вернувшись на фронт, офицер получил восемь крупных воинских наград, последней из которых была Золотая звезда Героя Советского Союза.

А в это время из освобожденного Крыма выселяли по приказу Сталина крымских татар и представителей других малых наций, которых обвинили в сотрудничестве с немцами. Среди них выслали и крымских греков, в том числе и мать Попандопуло – участницу движения сопротивления в Крыму, имевшую боевую награду. В то время ее сын служил военным разведчиком, обеспечивавшим продвижение советских войск на Запад. В связи с выселением греков из Крыма его прямо на передовой арестовали и собирались выслать.

В это время генерал, ожидавший данных разведки Попандопуло, начал разыскивать пропавшего разведчика. Особисты ему сказали, что тот арестован, лишен всех наград и ожидает высылки как враг народа. Как рассказывают, генерал непечатно выругался и потребовал Попандопуло обратно. Получился скандал. Разведчика вернули, но зачислили в штрафной батальон рядовым. Генерал по своим каналам разыскал и вернул в Крым его мать. Сам Попандопуло стал командиром разведчиков и получил обратно свои ордена…

По окончании войны Попандопуло пристроили на место начальника обувного цеха при Большом театре в Москве. (До войны он работал простым сапожником). Находясь на этой работе, он расширил театральную мастерскую до большого обувного цеха, который обслуживал весь московский театральный бомонд, включая значительную часть партийной номенклатуры. Я, например, познакомился там с внуком Молотова – известным ныне политиком Вячеславом Никоновым, который пришел за туфлями для дедушки. Мастерская представляла собой подвальный лабиринт под Пушкинской площадью, в начале Страстного бульвара. На возвышении стоял рабочий стол Попандопуло, откуда он руководил своим «сапожным войском». Первый раз, когда я посетил его в качестве журналиста и взял у него интервью (это было весной 1984 года), он пригласил меня присесть, потом щелкнул пальцами – и перед нами оказались бутылка водки и батон колбасы, моментально доставленные одним из подмастерьев из ближайшего магазина. Все было разложено на газете. Мы выпили и подружились на много лет. Сейчас его, увы, нет в живых.