Разглашению не подлежало

Его настроение передалось остальным. Караван ожил. Яровой не ошибся, впрочем, как и не подвело предчувствие сошедшего с ума старика: красноармейцы, посланные за водой, возвращались. Навстречу им бросились обессиленные люди. Они на радостях стащили всадников с лошадей, начали обнимать их, целовать, не спрашивая даже о результате. Настолько они были уверены, что вода вот-вот заполнит их фляги, вернет к жизни, а следовательно, и к продолжению похода.

По местному обычаю, Коротаю и его товарищам бросали — кто что мог: деньги, платки, табакерки, ножи.

Вскоре к Тепцову и Яровому подскакал один из всадников:

— Докладывает старшина Слепцов. Я послан Никоновым. Сорок бочонков воды следует за нами, еще сорок заливают. Прибудут они через часа три-четыре. С собой привезли, что смогли...

Тут же началась раздача воды. Загорелись костры, закипел чай. Послышались смех, песни, прибаутки. А вскоре подошло двадцать верблюдов с водой в сопровождении трех бойцов из отряда Никонова.

Вечером караван двинулся на Ата-Кую, куда прибыл к утру. Тепцов, переговорив с Никоновым, разыскал местного радиста Кабанова:

— Передайте в Ашхабад и Ташауз, что у нас все в порядке, — приказал командир.

О падеже двадцати трех лошадей Тепцов умолчал. Он верил, что на дальнейшем пути следования неизбежны столкновения с бандшайками, и за счет этого он думал пополнить и лошадей своего отряда, К тому же помощь в этом вопросе Тепцову и его людям оказал Никонов. После передышки караван двинулся дальше...

Через несколько недель, возвратившись в Ташауз с хлебом, Тепцов говорил своему другу:

— Твои предстартовые волнения, Яша, как видишь, были излишними. То, что нами сделано и проделано, — не проще, чем искать басмачей и вступать с ними в открытое сражение. Испытание пустыней выдерживают не все...

Яровой понимал это.

Истекал второй год нахождения Якова Ярового в Ташаузском оазисе. Басмаческих шаек становилось все меньше и меньше. Это радовало чекиста. Но оставалась неликвидированной главная банда — объединенная шайка Ахмед-бека. Это не могло не тревожить Ярового. За время его нахождения в Туркмении он неоднократно поощрялся командованием, однако полного удовлетворения не получал ввиду хозяйничанья банды Ахмед-бека.

В одном из представлений на Ярового к поощрению его начальство отмечало:

«Являясь райуполномоченным по Тахтинскому району — прилегающему к пескам местности, из которой вышел не один главарь банды, и действуя в районе преимущественно один, при отсутствии постоянного гарнизона частей Красной Армии, т. Яровой провел большую работу в области борьбы с басмачеством как по организации разведывательной работы добротряда, так и личным участием в боях против банд.

С небольшим отрядом самоохраны т. Яровой прошел по маршруту Ташауз—Серный завод и обратно (апрель-май), имея в пути неоднократные бои с бандами. Причем умелым руководством в сложной напряженной обстановке он сумел удержать под своим влиянием колеблющийся отряд и позднее вместе с ним продолжать борьбу с басмачеством.

Благодаря ему, его умелому руководству, личной самоотверженной работе в середине октября 1931 года сдался один из главарей банды Язан Укуз с 12 джигитами.

За самоотверженную работу т. Яровой достоин награждения Боевым оружием...»

Строки из характеристики дополняют вышеизложенное:

«В личном характере «непоседа»... Товарищ боевой, неоднократно участвовал в боях с бандами... В обстановке ориентируется быстро, находчив...»

Таков язык официальных документов, которые не довелось читать Якову Яровому. О них он мог только догадываться, когда в январские дни 1932 года все настойчивее и настойчивее ставил перед собой вопрос: когда же будет покончено с бандой Ахмед-бека?

Чекист Яровой знал, что преступная деятельность Ахмед-бека тянется еще со времен активизации злодеяний джунаидства, что он — один из тех, кто по желанию Джунаид-хана продолжает бороться с Советской властью, претендуя на роль освободителя «Великого Турана». Ахмед-бек, нанося удары исподтишка, оставался неуязвимым. Он не брезговал никакими методами грязной войны. Очень часто с шайкой находились и члены семей бандитов. Отступая, головорезы убивали отстающих женщин и детей, чтобы они не могли рассказать о тайных убежищах басмачей в песках.

В январе 1932 года Ахмед-бек со своей шайкой совершил ряд кровавых вылазок в Тахтинском районе. Яровой в это время находился в Ташаузе.

Георгий Иванович Тепцов вспоминает:

«За несколько дней до гибели в воскресенье Яровой приехал ко мне. Вскоре пришел наш товарищ чекист Андрей Петлюк. Темой разговора была борьба с басмачеством. Кто-то из нас предложил пойти и сфотографироваться. Все согласились. После мы вернулись ко мне обедать. К концу обеда нас вызвали в облотдел. Явились. Нам сообщили, что в Тахтинском районе бандшайка сделала налет на дехкан. Начальник облотдела Б. И. Попов приказал Яровому немедленно возвратиться в Тахту и организовать преследование банды...»

Из Ташауза Яровой галопом умчался в Тахту. Что есть мочи он спешил в поселок, не обращая внимания на встречных всадников-дехкан.