Разговор с варваром

Во Франции сегодня больше верующих мусульман, чем верующих христиан. Коренное французское население по­степенно вымирает (с начала 1970-х годов), а мусульман­ское бурно растет. Хотя алжирцы и другие арабы составля­ют примерно 10 % населения (точное их количество труд­но определить), они уже покорили все крупные француз­ские города. Вдохновленные своей воинственной религи­ей и поддерживаемые своими кровно-родственными свя­зями, мусульманские парни смело шагают по улицам, запу­гивая всех остальных. Коренные вымирающие французы с недоумением наблюдают за этим страшным зрелищем и стараются не задумываться о будущем. Единственная их защита от воюющего ислама – это государство. Но госу­дарственный аппарат либо ничего не может сделать (в не­которых кварталах французских городов полицейские да­же не смеют показываться), либо не хочет, потому что на­ходится в руках атеистов-интернационалистов, которые радуются любому ослаблению традиций.

Итак, впервые со времен воеводы Шарля Мартеля, от­бросившего мусульман в великом бою под Пуатиэ, в самом центре страны, в 732 году, Франция стоит перед реальной угрозой полного исчезновения. Мы знаем по византийской истории, что этот процесс может идти долго, но на опреде­ленном этапе он становится необратимым.

В XIX веке Франция создала империю. Она построила дороги в пустыне, плотины, каналы, системы городской ка­нализации, заводы, госпитали, школы, библиотеки, внедри ла современную администрацию и гражданские суды. В те­чение почти двух веков Франция, как и другие европей­ские колониальные державы, много отдала и мало получи­ла взамен от своей империи – помимо временной славы. Сегодня ясно, что колониальные завоевания были роковой ошибкой для Франции. Колониальные народы сначала вы­гнали французов со своих земель, а затем принялись засе­лять саму Францию. В 1950-е годы французы потерпели поражение в переулках Алжира – сегодня они вынуждены отбиваться на улицах французских городов.

Некоторые вожди «Аль Каиды» недавно открыто объя­вили о своей мечте вернуть юг Франции и Испании в объ­ятия средневекового ислама (возродить «Аль Андалуз»). Самое страшное то, что эта мечта вполне может осущест­виться. Если французы будут и впредь пренебрегать идея­ми семейства и материнства, своими народными традиция­ми, им грозит участь коренного сербского населения Косо­во – быть вытесненными инородцами с земли предков и святых.

Вслед за французами на свалку истории попадут италь­янцы (при теперешнем уровне рождаемости – 1,1 ребен­ка на каждую женщину – итальянское население сокра­тится примерно на 85 % в течение трех поколений). По той же дороге идут немцы и голландцы, бельгийцы и англича­не, испанцы и почти все древние народы Западной Евро­пы. По той же дороге идут и русские...

Демографические процессы определяют судьбу любой ци­вилизации. Неужели это не понятно? И пусть Россия или Америка выигрывают сражения в Чечне, Афганистане, Ираке или каких-либо других исламских странах – му­сульмане все равно одержат победу. Ибо главная война – «тихая» – проходит внутри России, внутри Европы. Уже тридцать лет, как европейцы эту войну проигрывают. Еще одно или два поколения – и мусульмане приобретут окон­чательный демографический перевес.

Вот что рассказывают сербы, до последнего времени проживавшие в Косово:

«Косово всегда было святыней нашего сербского народа. Ты­сячелетие мы здесь жили, на нашей родной земле, но теперь нас оттуда вытеснили, и, по всей вероятности, мы никогда в Косо­во не вернемся. Мы можем сколько угодно утверждать, что это исконно наша земля, что здесь жили и трудились наши предки, что здесь похоронены наши святые, что здесь веками мы проли­вали нашу кровь, отстаивая родину для наших потомков... Никто этого слышать не хочет. Здесь для нас уже все кончено, ибо мы давно уже проиграли в демографической войне.