Разговоры о (не)серьезном

Сварив себе кофе с корицей и имбирем, я взяла сковородку и задумалась. Просто пожарить несколько яиц и на этом все показалось мне очень скучной и совершенно недостойной моего кулинарного гения идеей. За сим, пока на сковороде шкварчала смесь кокосового и рапсового масла (не спрашивайте, как я смешала твердое с жидким), я взбила до появления пузырьков яйца с миндальным молоком. На сковородку я положила один свежий помидор, порезанный ровными кружочками и ошкуренный с помощью кипятка, мелко порубленный полукольцами кабачок (или цукини, вечно их путаю, одно темно-зеленое в крапинку, другое светло-зеленое), ровно сто граммов, замаринованный только что в соевом соусе и терияки с добавлением смеси перцев и копченой паприки баклажан, нарезанный, как и помидор, ровными кольцами, и два прекрасных, только вчерашним вечером купленных шампиньона, с белыми, словно только что выпавший снег, шляпками.

Все это я потушила на медленном огне, пока они не стали издавать четкий овощно-грибной аромат. Тут во взбитые с миндальным молоком яйца я добавила две столовые ложки кукурузного крахмала (в детстве смесь яиц, молока и крахмала мне очень нравилась и звалась странным именем «макУха»), и еще раз немного взбила и вылила на сковородку.

Когда края яичной смеси начали подрумяниваться, я достала из холодильника неприкосновенный запас пармезана (я его хранила на тот случай, когда у меня будет все плохо и я захочу заесть стресс, но он лежал уже неделю, и в общем, Валера, настало твое время), и потерла сверху всего этого великолепия.

Когда сыр расплавился, я посыпала его сверху смесью белого и черного кунжута и добавила немного прованских трав и трав Греции.

***

Заспанный муж вышел к столу и прищуренным глазом посмотрел на меня:

— Ну и чем ты загонялась на этот раз, совершая сии кулинарные подвиги?

Я молча подвинула к нему тарелку.

— Ну очень вкусно! А что это?

— Макуха.

— Нет, это какое-то неправильное название. Равнины Фудзиямы. Во!

Я и глазом моргнуть не успела, как моего кулинарного шедевра и след простыл и даже крошек не осталось.

***

— Твою маааать!!! — раздался с кухни голос мужа. Упс! Пока я готовила, я запачкала целую гору посуды, а по негласной договоренности, если готовлю я, посуду мыть ему.

— Ну опоздаешь чуть-чуть, милый. Но вкусно же было?

— В следующий раз просто налей мне кипятка, — крикнул муж сквозь шум воды.

О, в следующий раз я напеку пирогов с лисичками — подумала я.

Фантазм.

Вообще, мне везет на разного рода придурков. Их ко мне тянет, как магнит к металлистам. Этот экземпляр не был исключением.

Парень носил поэтическое имя Виктор и предпочитал, чтобы его называли под другим ударением. Я бы предпочла под другим градусом, но это мелочи.

Вначале все было по первому разряду: цветы, конфеты, пиво. Через два дня он сообщил, что хочет сказать мне что-то очень важное. «Начинается» — подумала я с нехорошим предчувствием. И не ошиблась.

На столе стояла тарелка с клубникой и бутылка Мартини (кстати, препаршивого качества). «Весьма оригинальная подготовка к важному разговору» — подумала я, но промолчала.

Начал он издалека, как истинный оратор. Я узнала о себе такое, что не снилось даже возлюбленным поэтов девятнадцатого века. «Не к добру» — заключила я. И снова не промахнулась. И тут началось.

— Ты читала Захер-Мазоха, «Венеру в мехах»?

Меня передернуло. Конечно читала, ты чё, за лоха меня держишь. И вздрогнула еще раз. Но решила включить дуру.

— Это такой любовный роман? — и я наивно похлопала глазами.

— Почти. Я тебе расскажу. Один чувак, по имени Северин, влюбился в статую. Не простую, конечно, не в какую-нибудь «девушку с веслом», а в Венеру. Вообще, для дворян это в порядке вещей было, в камни влюбляться. А в том же доме, на верхнем этаже, жила прекрасная вдова… — воодушевился ВиктОр, положив мне руку на ногу, гораздо выше колена. Я ее деликатно убрала, не переставая глядеть ему в рот глазами по 5 коп.

— В общем, прекрасная вдова сделалась его госпожой, и всячески мучила его, отчего он любил ее еще больше. — заключил Витек.

Минуты две я честно ждала продолжения, но поняла, что его не будет. «Что же ты мне финал не рассказываешь» — ехидно подумала я, но вслух проворковала:

— Какая красивая история.

— Я знал, что тебе понравиться — и он снова водрузил руку на то же место.

— А мне ты ее рассказал для общего развития! — сердито буркнула я, второй раз убирая его руку.

— Вот уже начинает проявляться твоя истинная природа. — довольный, как мартовский кот, улыбнулся Витек. — Я хочу осуществить тот же фантазм, хочу, чтобы ты стала моей госпожой.

«Етить!» — пронеслось у меня в голове.