Разговоры о тенях

устойчивой психикой читателю (правильно вы подумали, немузыканту

(вспоминаем Гофмана: "Все люди делятся на музыкантов и немузыкантов" ),

читателю с устойчивой психикой описание лужайки (зелёная, в осенних или

весенних цветах, скошенная и т.д.), в образе и форме которой хотел бы разлечься

(можно развлечься), правильнее, растянуться, развернуться, раздвинуться,

раздаться, распуститься, раствориться, растопыриться (!!!) под пастушкой

наконец пастух, для нормального читателя это лишь поэтическая вольность,

лишность, которую надо глотать, как говорится, не жуя. Так вот, совет:

пролистайте, пропустите несколько страничек вольного эзотерического бреда

умников до следующего анонса под названием: «Продолжение драматического

диалога, прерванного очередными разговорами о тенях» и, тогда, продолжайте

искать на картине злополучную барку и сострадать судьбе рыбаков ли,

контрабандистов, или мирных японский обывателей, вышедших в море, чтобы

принесть жертву богу Сусаноо-но-Микото, или богине Укемоти, Аматэрасу, без

всякой связи с цветовой гаммой картины безумного живописью художника

Кацусика Хоцусая, в связи (im Zusammenhang) с судьбой рыбаков ли,

контрабандистов, или мирных японских обывателей в крошечной барке

обречённой на вечность. Ух! Воздуха не хватает, чтоб произнести зараз эти

Делаландовские упражнения.

А у нас:

Доктор: Истинными, профессор? Или истиной являющимися? «Истина, прежде

всего в том, что у тебя болит голова», – все вспомнили? смешно; со всем моим

уважением, но истина и истинно, не одно и то же. У Пилата сейчас истинно болит

голова. Но в чем здесь, где здесь истина? «Истинно, истинно говорю вам:

попросите Отца, и, во имя моё… Истинно говорю вам: верующий в Меня, в дела,

которые творю… Истинно говорю вам: отраднее будет земле Содомской и

Гоморрской… истинно, истинно… Истинно говорю вам, что мытари и блудницы

вперед вас… истинно говорю вам…Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью

входит во двор овчий, но перелезает инде, тот вор и разбойник… – здесь, на этих

«…но перелезает инде, тот вор и разбойник», все уже поняли, доктор бросил

особый взгляд на профессора, – истинно, истинно, истинно!..» Что здесь истина?

– Профессор: Это, это предмет веры. И если Вы не станете требовать

доказательств Бога, то всё, что им сказано – истина и имеет право на объявление

себя правилом, законом, парадигмой.

82

– Доктор: Истина – не закон. Истина сиюминутна, а закон, утверждающий

истину ещё долго после того как истина перестала быть истиной, ещё долго ею

пользуется.

(в форточку влетает (не волнуйтесь, не хрустальный карась или карп)

колокольный карильон; наверное, в церкви, что невдалеке, справляют

художественную службу, я хотел сказать, художественно справляют службу).

Доктор: Хочу в мытари, в блудники, в блудницы…

Да-да, а куда ещё после такого рогатого силлогизма (это я – не сдержался,

встрял).

«Истина, прежде всего в том, что у тебя болит голова»…

Профессор: Боль, болит, больной… «Не болит голова у дятла», «Головушка ты

моя больная», «больной на голову?», «С больной головы на здоровую»,

«Посторонись, болезный». И тыща подтасовщиков: «… с больной головы на

здоровую».

А фантазии, фантазии… гроза пройдёт, и Рим станет престолом Господним; а

предатель краеугольным камнем!

Не смешно?

«Коль мы на грех соблазнены, Покаемся и будем прощены».

Доктор: Предпосылка ложная.

Профессор: А если и ложная?.. Разве есть такое преступление (щёлк, щёлк,

щёлк пальцами, будто он не профессор, а архивариус Лингорст)…

Доктор: Преступление можно завернуть в фантик от шоколадной конфеты. «В

царстве лжи и заблуждений нет ничего такого, что не могло бы быть выражено в

стилистически безукоризненной словесной оболочке»1, – как сказано, ух, как

сказано.

И оба, согласные, дуют в сопелки и пританцовывают, на манер сопельщиков

на паперти. У Софи на руках снова появляется младенец и она, расстёгивает

лифчик, кормит грудью.

реприза

За окном, на помойке ворона заглядывает в кость, пытается вытащить

оттуда кусочек мозга…

1К. Фосслер, «…к вопросу об отношении между «правильным» и «истинным» в языкознании».

83

Профессор подходит к окну и наблюдает за вороной.

Доктор (подходит к профессору): Как с этой вороной, да? профессор, которая

заглядывает в кость, чтоб вытащить оттуда кусочек мозга – хи-хи-хи – которого ей

не хватает?

Профессор: Или, как с той вороной, которая приняла белый камень за кусок