Разговоры с таксистами о жизни и устройстве Вселенной

Чтобы уйти от банальности материи, нужно было что-то новое. Те, кто жаждал вознести жизнь на отдельный пьедестал, преобразовали «душу» Аристотеля в élan vital[70], который спас бы нас и наших собратьев от позора быть просто очередным скоплением атомов, организованных в периодической таблице. Хватало и сумасшедших, и серьезных ученых, готовых выдвигать теории о том, что же это за необычный ингредиент жизни. Возможно, ее породила некая форма электричества. Дикие и невероятные эксперименты по соединению органов животных с новомодными электрическими устройствами позволили бы нам раскрыть природу этой жизненной силы, или, по крайней мере, так считалось. Океан догадок, однако, не дал результатов. Ни один эксперимент не нашел в живом ничего такого, чего не было бы в неживом.

Несмотря на это, стремление категориально разделить жизнь и не-жизнь пережило крах витализма[71], когда исследователи решили изучить поведение живых существ: ведь, несомненно, в этом было что-то, что смогло бы охарактеризовать живое как отличное от неживого. Взгляните-ка на собаку, бегущую вдоль дороги, и задайтесь вопросом: что в этом существе такого, что заставляет меня думать о нем как о живом? Забудьте на секундочку о любых своих потенциальных религиозных склонностях и выбросьте из головы всякие метафизические нюансы. Задумайтесь об этом самым практичным образом. Есть несколько вариантов ответа. Во-первых, вы можете сказать, что собака – сложное существо и ее поведение непредсказуемо. Это отличает ее от стола, который стоит недвижно и меняется только под влиянием течения времени и продолжительного использования. Во-вторых, вы можете сказать, что собака способна размножаться. Маленькие столики, скачущие по комнате в результате союза двух больших столов, стали бы темой ужастика на Хэллоуин. Щенок, появившийся на свет от собачьего союза, вырастает из пушистого комочка с заплетающимися лапами в уверенную в себе взрослую собаку. Можно присверлить доску к столу, но сама по себе она не вырастет.

Но как только вы изучите свой список качеств, отличающих собак от столов, вы обнаружите, что многие из них нелегко сопоставить со всеми живыми и неживыми существами. Торнадо, разрушающий окрестности направо и налево, подобно змее в вихре крыш и мусора, не более предсказуем, чем собака: сложное поведение свойственно не только живым. И хотя столы не обладают способностью размножаться, нельзя сказать этого обо всех неживых существах. Кристаллы, растущие в ванне с химическим сырьем, могут распадаться на части и продолжать существовать отдельно – примитивная форма поведения, немного напоминающая размножение. И если вы оставите их в жидкой ванне, они тоже смогут расти, превращаясь из крошечных ядер в агломерации размером с кулак.

Можно продолжать, перечисляя каждую особенность жизни, в попытке определить некую уникальную сущность, но нет ни одной, на которую бы не приходилась парочка исключений. Даже обмен веществ, находящийся непосредственно на территории биохимии, не ограничивается жизнью. Как мы уже выяснили, нет большой разницы между «сжиганием» бутерброда для получения энергии и сжиганием леса. Лесные пожары сжигают органические материалы, такие как деревья, в кислороде и выделяют углекислый газ и воду в качестве отходов. Точно такая же химическая реакция происходит и в нашем организме, хотя и в пределах живых клеток.

Эволюция может показаться последним оплотом. Этот неумолимый процесс мутаций и отбора кажется уникальным для живого. Ведь без генетического кода не может быть эволюции. Но оказывается, что эволюция не ограничивается экологией или даже биологией. Некоторые исследователи заставили молекулы эволюционировать в лаборатории. Даже компьютерное обеспечение может эволюционировать, пусть и самым элементарным способом, примерно как генетический код, но некоторые могут возразить, что такие программы – продукт эволюционировавшего разума, так что не являются однозначным примером эволюции в неживом мире.

Обратная сторона этой монеты также весьма поучительна: многие вещи, которые мы считаем живыми, не обладают характеристиками, которые мы приписываем живым существам. Ваш журнальный столик не способен производить потомство, и это кажется веским основанием для того, чтобы исключить его из клуба живых существ. Но ведь мул тоже не может размножаться. Однако если бы вы увидели мула, тянущего телегу по пыльной дороге, вам было бы трудно отстоять позицию, согласно которой он не жив просто потому, что стерилен с рождения. А как насчет нас с вами и кроликов? Мы тоже не способны размножаться сами. Нам для этого требуется партнер. Можно ли сказать, что одинокий кролик, прыгающий по полю, мертв и оживает он, только вступив в счастливый союз? Мы скатились до абсурда и в процессе утратили позиции в нашей битве за уникальность жизни.