Разлом/освобождение (СИ)

  В последние дни он вновь стал питаться регулярно, ведь ему было необходимо восстановиться и телом. Опасался, что всё окажется напрасным из-за одного того, что тело в какой-то момент откажет и умрёт. И пусть он, заглядывая внутренним взоров в жизненные процессы видел, что ни что ему не угрожает в ближайшие пару лет, решил обезопасить себя.

  Это был первый день зимы. Выпал снег. И лёгкий холод, мягкой свежестью, заполонил весь замок. На обед были крестьянские каши и хлеб, кислое вино. Но, мужчина не замечал их вкуса, - его мысли были прикованы к тем нескольким причудливым книгам.

  - Сын, - услышал он рядом с собой голос. Переведя взгляд, увидел взволнованное лицо своей матушки. - Мне нужно с тобой поговорить.

  Разговор не задался. Молодой аристократ только слушал, не перебивал. А его заботливая матушка старалась, как можно мягче подбирая слова, рассказать, что собирается вновь выйти замуж.

  - Что ж, - в конце её рассказа, сказал молодой мужчина. - Если ты того хочешь, то не стану тебе препятствовать. Только скажи, окажи любезность, кто этот мужчина?

  Она назвала имя. В прежнии времена он и не вспомнил бы его. Простое. Не принадлежавшее даже к самой захудалой фамилии. Мгновения не прошло, а мужчина заговорил:

  - По твоему мне нужна твоя жертва? - спокойно спросил он. - Или ты, дорогая моя матушка, считаешь, что я не смогу оплатить ту смехотворную ссуду?

  Моложавая женщина пыталась доказать, что она не жертвует собой, что она... что это её осознанный выбор.

  Для неё было тайной, что её сын мог легко узнать истинные помыслы говоривших с ним. И для него было яснее ясного, что его матушка собиралась пожертвовать собой именно ради него. Чтобы у него остался замок. Чтобы он мог спокойно жить. Завести семью, пусть и со слабой династией, но попытаться восстановить относительное благополучие родной фамилии. Он даже мог сказать, кого через пару минут матушка предложит уже ему на роль невесты.

  Не доедая своего обеда, он встал из-за стола.

  - Милейшая моя матушка, будь так любезна, - разорви помолвку. - о помолвке ему никто не говорил, но новые способности... это не простое знание, это сверхъестественное знание.

  Уже выйдя из-за стола, не слушая слов матушки, спокойным голосом перебил:

  - Напиши ему, чтобы явился самолично. Это важно. В ближайшее время. Как только представиться первая возможность. И если он это сделает... скажем, до конца месяца... двенадцати дней, думаю, ему хватит. То я не только полностью оплачу ссуду, но и заплачу ему столько же сверх того... просто так.

  - Но сын! - услышал он взволнованный голос.

  - Не беспокойся. Я знаю, что делаю. Доверься мне.

  ***

  Его неумолимо влекло к тем нескольким книгам. И боль не страшила. Словно запретный плод, думал он, вспоминая о них. Но всякий раз отмахивался от идеи открыть эти несколько странных, сплошь состоящих из кожи книг. Что обложка - кожа, что страницы - кожа. И шрифт, не самый лучший, - а в этом вопросе молодой аристократ знал толк, - но чем так выжигали буквы? Словно стальными, раскалёнными буквами неизвестного и болезненного для восприятия алфавита. Ничего подобного он нигде более не встречал.

  Но, открыть эти книги мужчина себе не позволял. И дело было не в страхе, а в понимании, что возможно кто-то ему навязывает эту болезненную тягу к запретным знаниям. Кто-то из другого слоя мира.

  "Но зачем?" - в миллионный раз задавал он себе один и тот же вопрос.

  ***

  - Эй, ты, - впервые обратился аристократ к своей второй тени.

  Крысолюд, встрепенулся, - чуть было не уснул, следя за сидевшим на месте господином:

  - Да, г-го-го-спа-дин?

  - Сколько неудобств с твоим заиканием! - вяло восклицал господин.

  Слуга-надзератель попытался было оправдываться, но страшно заикался.

  - Про-ро-ро-с-с-сти-те. Я не-не-не спе-пе - за последнее время, без видимых на то причин, у крысолюда заметно ухудшилось здоровье, появилось много шрамов, как явно заметных, так и скрытых одеждой. Да и заикаться он стал заметно больше.

  "Эх, матушка!" - подумал аристократ, протягивая в сторону второй своей тени руку.

  Крысоподобный аж весь сжался, когда раздался щелчок пальцев. Звук от щелчка, в крупной комнате, уставленной шкафами с книгами, обрёл эхо и, как показалось, крысоподобному слуге, оглушил.

  - Попробуй теперь что-нибудь сказать, - велел аристократ.

  - Что вы хотите услышать? - без единой запинки, удивляясь и округляя глаза, переспросил слуга.

  - Другое дело, - безразлично, словно случился сущий пустяк, сказал господин.

  Крысоподобный посмотрел такими щенячьими и признательными глазами на господина, что, казалось, свершились все его, самые смелые мечты и желания.

  - Отправляйся в деревню... загляни к своему полоумному дружку. У тебя не больше пяти минут, чтобы поговорить о том, какие подлые и мерзкие у тебя господа. Выпей с ним кружку, ладно, две того кислого пива... после, обсудите новую жену кузнеца и... ты понимаешь, верно?

  Крысоподобный закивал, хотя господин и не видел этих движений - смотрел куда-то вверх, на темноту под потолком, - но оба поняли друг друга.