Разлом/освобождение (СИ)

  Рука, как по команде, подняла железку. Виктор пытался хоть что-нибудь сделать, ведь в мыслях со всей ясностью возникло понимание, что вскоре случится. Он пытался... но ничегошеньки не мог сделать. И со всей неумолимостью, ни разу не дрогнув, рука поднесла к ране до красна раскалившийся металл. Виктор попытался закричать, но и этого не мог сделать. Только и получилось, что в полной мере ощутить ужасную боль. И такой отвратительный запах горелой плоти терзал обоняние. А рука, сжимавшая железяку, так и не дрогнула, словно прижигала раны другому созданию, а не своему собственному телу.

  Но на этом терзания и мучения не окончились. Закончив прижигание сталью, кукловод явно не счёл это достаточным. Отбросив железяку, правая рука, не опасаясь огня, смахнула горевшие деревяшки в сторону. А боль от этого полностью досталась Виктору. Вслед за этим рука собрала горсть горячего, ещё с красными угольками, пепла... и одним, крепким ударом, впечатала пепел в раны. Виктор мысленно орал, но и на этом страдания не окончились. Опалённая правая рука растирала пепел, вдавливала его в раны.

  Видение растаяло в тот же миг, когда рука обессиленно свалилась плетью. Виктор вновь оказался в кабинете психиатра. Всё вокруг было привычно, и яркий свет наполнял комнату, а не дрожащий огонь. И тени прятались по углам и под мебелью, а не хороводы кружили вокруг него.

  Виктор вновь был властен над своим телом, - оно плохо отзывалось и не желало слушаться, но уже что-то! Правая рука, здоровая и целая, без единого ожога, болела той же жгучей болью, что и заштопанные умелой рукой раны.

  - Ну вот, всё и готово! - бодро заявил старик. - Больше переживал!

  В тот момент мужчина мог бы многое наговорить о подобных методах лечения, но вместо слов и ругани он изрыгал только сдавленный хрип. И с недоверием смотрел то на правую руку, ища ожоги, то на заштопанные раны.

  - Ты чего это, милый друг, так взволновался? - старик внимательно вгляделся в обезумившие глаза Виктора. - Что слу... - старик замолчал, продолжая вглядываться в лицо мужчины.

  Изо рта Виктора стекали слюни, а сам он напоминал живое воплощение злобы. Грозно глядел на старика и протягивал распростёртую правую руку в его сторону.

  - Ах, да, - вновь улыбнувшись, сказал старик, - совсем забыл! Нужно было и прежде догадаться, что такое может случиться!

  Психиатр спокойно подошёл к мужчине и с лёгкостью схватил, а после удерживал вновь взбунтовавшуюся руку. Он улыбался, как будто ничего не случилось. И с самым ободряющим тоном обратился к Виктору:

  - Ну-ну, не беспокойся, милейший! Побочные эффекты... именно из-за них и не разрешают применять это лекарство. Подобная реакция - редкость, но имеет место быть... кто же знал, что ты один из этой погрешности, что ты один такой на десять миллионов!

  Помолчав с минуту, вглядываясь в воспалившиеся глаза Виктора, старик вновь заговорил:

  - Потерпи немного, скоро станет легче. Я буду рядом, слышишь? Буду рядом и если что-нибудь случиться, - помогу! Так что не вздумай беспокоиться или переживать, просто потерпи, скоро отпустит!

  Психиатр вернулся к себе, сел за стол и принялся просматривать различные бумаги, по временам отрываясь и поглядывая на пациента.

  Виктор слышал и понимал доктора, но ничего не мог поделать со своим собственным телом. Такая злоба и гнев на него навалились, что ничего с этим поделать не удавалось. И только время всё смогло переменить к лучшему.

  "Как и сказал доктор, - подумал Виктор. - Как было и прежде, он всегда прав!"

  Уже с пару минут спустя они сидели друг напротив друга. Виктор спокойно слушал богатую на терминологию речь о том, как лекарства порой не предсказуемы в своём действие, как известные побочные эффекты порой удивляют многоопытных врачей. И не один раз, перебирая в уме слова, доктор доходчиво объяснил Виктору, что: "От неприятной и досадной случайности никто не застрахован. А то, что произошло, к счастью и ограничилось, что неприятной и досадной случайностью и не переросло во что-то большее.

  - Так значит, то, что мне привиделось, всего лишь последствия побочного эффекта? - с удивительным для себя спокойствием, спрашивал Виктор. - Боль, которую я испытал, - всего лишь... иллюзия?

  - Да. И не стоит на этот счёт переживать, - пустое!

  Старик расспрашивал о видении и, кивая, время от времени делал пометки в блокноте. После, выслушав рассказ и задав много уточняющих вопросов, заговорил:

  - Это раскрылся самый частый и неприятный страх большинства - бессилие перед происходящим. Подавляющее большинство неосознанно боится этого. Даже не подозревая о затаённом страхе, пока такое не случится! Но... в твоём случае, под воздействием лекарств, ожил этот страх, ведь для тебя он - самый грозный и скверный из возможных страхов. Да-да, ты, мой милейший друг, всё верно понял, - лекарство своим побочным эффектом оживляет самый главный твой страх.

  - Понятно, отчего это лекарство запретили, - только и смог ответить Виктор.