Размерность сновидения

— Нет, пожалуй так все же лучше. — секунду поразмыслив, кивнул Гнат.

— В общем, я обрисовал ситуацию. Если у тебя есть вопросы, то не стесняйся.

Гнат пожал плечами. Вопросов как-то и не было. Разве что…

— Краб, а ты можешь спуститься сюда, вниз со своего постамента?

— Вниз? Я вокруг тебя. Ты сейчас во мне.

— Но тогда что там за вихрь наверху?

— Гнат, я никогда не видел место, о котором ты говоришь. Мне трудно осознать, что у тебя перед глазами. Про зал воронку и вихрь слышал, мне рассказывали. Однако, все это лишь отражение, проекция моей сущности на конкретную грань этого слоя.

Гнат насупился. Ему почему-то вдруг стало казаться, что над ним подшучивают. Что ж, тогда стоит вывести шутника на чистую воду.

— Отражение… Ты хочешь сказать, что тебя такого, как я тебя вижу, не существует? Но тогда получается, что меня ты тоже должен видеть и слышать как-то иначе. Но мы же общаемся! Ты замедляешь для нас время и знаешь, кто я такой. И своих… солдат знаешь.

— Все правильно. Я вижу больше из-за опыта моего восприятия, вот и все. Мой слой старше твоего на множество эпох. Хотя, безусловно, и у меня есть граница, выше которой невозможно видеть сущее так, как оно выглядит в реальности. Ты не можешь осознать то, что тебе не с чем сравнить, твой опыт тебя защищает от перегрузок. Есть только какие-то общие для обоих слоев точки, на которых и строится все, что ты видишь. И поверь, так для тебя безопасней.

Шофер пытался вникнуть в услышанное, но ничего толком не вышло, зато разболелась голова. Краб, видимо, понял, что собеседник в тупике и попробовал зайти с другой стороны.

— Ты видел облака?

— Конечно!

— Они разной формы и все время меняются, становясь похожими то на один предмет, то на другой, правда?

— Да, мы играли так в детстве. Но при этом часто спорили, потому что каждый видел что-то свое.

— Именно! А теперь представь, что слой со всеми его обитателями — это и есть один из вас. И, как ты говорил, каждый в облаке видит то, что позволяет воображение. А ведь оно имеет в определенный момент времени одну форму для всех. Так и здесь. Ты воспринимаешь меня так, как позволяет тебе опыт слоев, где ты бывал.

Гнат вдруг вспомнил Галатею, живущую в странном множестве тел, каждое из которых состоит из частей одного целого. Весьма странных частей, надо признать. Да и Аристотель со своим Трупожором не так прост, если вдуматься. Они тоже эти самые облака для его, Гната, слоев.

— Я, кажется, понял, о чем речь. А Каменный дракон? Ведь он с близкого к твоему слоя?

— Не совсем. Его крылья мелькают во всех снах, хотя и не всем дано его видеть. — ответил Краб.

— Он везде бывает, как Смерть?

— Дракон — это множество в целом, — терпеливо пояснил Краб, — а Смерть — наоборот.

— Не понял, честно говоря.

— Не так это и важно. Просто знай, что Каменный дракон есть везде сразу и это делает его единым. А Смерть одна для всех слоев, просто очень быстро перемещается. Они похожи только своей вездесущностью.

— А откуда ты…

Начал было Гнат но осекся. Он заметил, что лапа медведя медленно движется и забыл, о чем хотел спросить. Вероятнее всего, Краб тоже заметил изменения.

— Все, друг мой, пора заканчивать. При столь долгой разнице течения времени по границе нарастает хаос.

Пол чуть заметно качнулся. Гнат с изумлением почувствовал, как время хлынуло в привычное русло. Надо же, чувствовать время!

— Встань, Кулек! — сказал Краб.

— Да, сиятельный владыка!

Кенгуру поднялся, а медведь придвинулся поближе к Гнату. Он явно готовился к бою. Краб напрочь проигнорировал маневры Топтыги и продолжил общение с Кульком.

— Ты, мой плюшевый воин, пойдешь с ними. Этот человек избран мной.

Голос в зале теперь звучал торжественно и даже у Гната он вызывал трепет, хотя беседа с Крабом закончилась от силы минуту назад, но она шла совсем в другой тональности.

Когда после разговора с Сиятельным владыкой они снова оказались в ангаре, Кулек подошел к своему мотоциклу и запрыгнул в седло. Разномастные бойцы армии "Городских птичек" молча смотрели на своего предводителя. Кулек хмуро оглядел свое воинство и скомандовал.

— Веселый, ко мне!

От толпы отделился некто, больше всего смахивающий на тряпичного клоуна, и неловко сжимая в руке шлем, встал перед начальником.

— Я тут, Кулек!

Вся поза бойца выражала почтительность, но совершенно не вязалась ни с улыбкой, растянувшейся от уха до уха, ни с жабо вокруг горла. Впрочем, многочисленные шрамы с торчащими нитками, с первого взгляда напрочь отбивали желание шутить со странным парнем.

— Вот что, Веселый. Краб приказал мне сопровождать вот этих двух пришлых. Принимай командование над ребятами. Мы уходим. И — да, нам нужен еще один мотоцикл.

— Но Кулек, атака вот-вот начнется! Часовые уже доложили о деформации трещин. Вы можете не успеть уйти.

— Рискнем.

Клоун повернулся к бойцам, поискал кого-то взглядом и скомандовал.

— Гонец, с машиной к командиру!

Воин на черном мотоцикле подъехал к Кульку. Кто он там под шлемом не разберешь, но это было и не важно. Судя по прозвищу — кто-то шустрый. Это неплохо. Но тут Гнат вспомнил, как ему было с одной свободной рукой.