Разные годы жизни

Когда он вошел в кабинет впервые после памятной прогулки, ничто в его поведении не напоминало о том необычном, что было тогда пережито обоими: дисциплинированный работник явился к начальнику, только и всего. Илиана старалась найти в его лице, во всем облике хоть что-то, напоминающее о пережитом. Но не нашла. Кажется, впустую Илиана безмолвно молила Фрейната не забывать той ночи. «Если есть на свете какая-то высшая сила, пусть он помнит вечно».

Вслух же управляющая домами Ругайс в этот миг произносила:

— Ну, а где достать эту несчастную раковину, вы и сами догадаетесь.

4

«Пусть он помнит вечно...»

Сама Илиана помнила все. Время шло, и каждая деталь все отчетливее проступала в памяти.

Что такое «terra incognita» — она, геолог, прекрасно знала. Теперь, живя в переполненной людьми Риге, она неожиданно набрела на неведомую землю, которую надо было исследовать, снять верхний слой, чтобы заглянуть в недра.

Любовь — открытие неведомой земли. И когда исследование ее замедляется и останавливается и не приходится больше ждать ничего нового, земля эта уподобляется унылой тундре, откуда хочется поскорее удрать.

Фрейнат стал тем белым пятном на карте, которое надо было испещрить геологическими значками; стал кроссвордом, где по горизонтали и вертикали виднелись лишь редкие угаданные слова. Она представила Игната и Арвида рядом, и разница оказалась потрясающей. Арвид — воплощение мужественности, излучавший таинственное очарование, какие-то биотоки, или флюиды, или... как их там называли. Арвид, с его большими, сильными руками, ровным дыханием, скупыми словами, ироническим тоном, одним лишь своим присутствием и успокаивал и возбуждал. Игнат — оставлял равнодушной.

Спокойно, размеренно, без эмоций текла их жизнь с Игнатом. Тихое счастье? Вряд ли это можно было так назвать. Да и как бы оно ни именовалось, все смыла могучая, хмельная волна. Непокой, от которого она пыталась спастись, выйдя замуж, снова завладел ею.

«Вот когда начинается моя настоящая жизнь, моя женская доля». И в центре этой новой жизни находился Арвид. Нет, имя это для такой жизни не подходило. «Как я буду звать его?» И она, не жалея времени, стала изобретать имена, чтобы выразить в них силу и хмель ее чувства. И не пожалела времени, чтобы помудрить с мастером над новой стрижкой. Ей хотелось слышать восхищенное: «Снова ты — другая!», или: «Ты выглядишь сказочно!»

В любви женщина прежде всего женщина. При всей эмансипации она не должна забывать о женственности. Мужчине позволено многое, женщина же не вправе ошибаться ни на йоту. Ей надо во всеоружии встретить мгновение, когда станет не все равно, поцелует он ее или нет, преподнесет ли цветы или забудет, а главное — увидит или нет в ней женщину...

Илиана готовилась. Она ждала этого мига. И он пришел.

Они возвращались после осмотра квартиры, где проживал сварливый старик. Было поздно, обо всех служебных делах они успели переговорить. На ближайшем углу им предстояло распрощаться.

— За семьдесят несчастных рублей терять целый день, — проговорил Арвид. — Вот люди и работают в двух местах, а то и больше. Днем еще где-нибудь, вечерами — у нас.

— Если хотите, я помогу вам подыскать... — но закончить Илиана не успела.

— Спасибо, не нуждаюсь. Я еще не забыл о чести мастера. Не гадко ли: тебе суют трешку на выпивку. Словно все мастера — пьяницы. Конечно, и таких хватает. Работают кое-как. Но причина глубже. — Разгорячившись, Арвид не сразу заметил, что Илиана остановилась. Он вопросительно глянул на нее.

— Вы могли бы ненадолго заглянуть ко мне? — словно робкая девочка, пролепетала она.

— Охотно, — не промедлив ни мгновения, откликнулся он.

Странно: в этой квартире он не чувствовал себя чужим, не стеснялся, не казался приглашенным из милости. Удобно откинувшись в кресле, он спокойным взглядом обвел комнату.

— Значит, приработок вам не нужен... — напомнила Илиана. — На что же вы живете?

— Работаю. Нанимаюсь к тем, кто строит шикарные особняки. Там все решают мои голова и руки. Не надо бегать к Бергманису за раковиной. Мне ее приносят, мило улыбаясь. Откровенно говоря, мне они противны — те, что не считают денег, стоят за спиной и дают советы, как лучше забить гвоздь, хотя сами в жизни молотка в руке не держали. И все же это честно заработанные деньги, а не гроши, что швырнули тебе на чай. И это — творческая работа, где я сам могу решить, как лучше и красивее... А еще я выращиваю тюльпаны. Как член общества садоводов.

Какое уж тут исследование белого пятна, если он каждой новой фразой задавал новую загадку. Тюльпаны?..