Разные годы

К сожалению, кое-кто из наших спутников с самого момента посадки установили между собою и всеми остальными обитателями самолета какую-то невидимую стену. Это нельзя было не почувствовать.

Во время первой стоянки Алексей Митрофанович Чистов сказал мне:

— Надо бы мне ехать поездом.

— Почему же?

— Мой сосед сидит — будто в рот воды набрал. Что он, разговаривать с людьми отвык? Неприятно даже…

Как потом выяснилось, сосед Чистова занимал какой-то пост в строительном ведомстве, в том самом ведомстве, от которого зависела вся дальнейшая трудовая деятельность и Чистова, и его бригады.

В Красноярске самолет вынужден был задержаться. «Иркутск не принимает», — монотонно повторял женский голос, словно речь шла о каком-то закоренелом бюрократе.

Сосед Чистова и его помощники не стали ждать и отправились дальше на автомашине, чтобы по пути заехать на стройку алюминиевого комбината.

Всю ночь мы ждали в Красноярске погоды и только на рассвете вылетели в Иркутск. Там все еще шел дождь, но туман начал рассеиваться.

Мы шли с Чистовым по лужам, почти не замечая их, — приятно было идти после самолета по твердой земле.

— Приезжать и уезжать в дождь — хорошая примета, — сказал Чистов. — Что-то дальше будет…

Мы расстались с ним, условившись не терять друг друга. А через неделю я встретил мрачного соседа Чистова в иркутской гостинице. Он ждал очереди в ресторан, — там не было свободных мест.

— Как прошло ваше путешествие? — спросил я.

— Лучше не вспоминать, — махнул он рукой, давая понять, что не хочет даже возвращаться к этой теме. Но потом все же заметил: — Всю ночь ехали восемьдесят километров. Каково? Три часа толкали и вытаскивали машину… Нет, без дорог строить нельзя.

Он бросал отрывистые фразы. Должно быть, он уже не раз повторял их — они отражали формировавшуюся и утвердившуюся мысль о дорогах: без них успешно строить нельзя. Все надо начинать с дорог — заводы, города, поселки.

2

Если попытаться кратко сформулировать первые впечатления, то смысл их сведется примерно к следующему. Три столетия передовые умы России восхищались богатствами Восточной Сибири, предсказывали ей великое будущее. Много легенд и песен сложил народ о сокровищах, которые лежат под землей и ждут своего богатыря.

Теперь богатырь пришел.

В ближайшие десятилетия долина верхнего течения Ангары по плотности размещения крупных энергетических и промышленных центров приблизится к индустриальному сердцу Западной Европы — Рейнско-Вестфальскому бассейну. Для создания и развития всех индустриальных комплексов этого бассейна капиталистической системе понадобилось, по крайней мере, сто лет. Наша же страна начинает это поистине великое дело в районе с самыми неблагоприятными климатическими условиями и предполагает воздвигнуть такие комплексы во много раз быстрее. Правда, у нас есть одно существенное преимущество — за это берется социалистическая система с ее неограниченными возможностями. И все усилия должны быть сконцентрированы на том, чтобы с умом, со всей широтой и многообразием использовать эти преимущества и возможности.

— Нас окружают поразительные богатства, — говорили мои собеседники, — но живем мы в «бедности»… Ангара таит в себе десять миллионов киловатт электрической энергии, а нам приходится проявлять изобретательность, чтобы свести «концы с концами» в нашем энергетическом балансе… Мы ходим по бесконечным запасам самых различных руд, а все металлы нам приходится везти сюда издалека. И, наконец, лес. Он тянется на тысячи километров, его хватит на триста лет, а деревянные дома, бумагу, мебель, да и многое другое нам дает Центральная Россия… Вот почему нынешнее время у нас называют началом новой эры в истории Сибири… Судите сами…

Но прежде чем судить об этом, надо подойти к карте Восточной Сибири, на которой разноцветными кружочками, треугольниками, квадратиками и ромбиками отмечено все, что здесь строится и будет строиться. Мы стоим перед картой минуту или две — нужно как-то освоиться, привыкнуть, спокойно разобраться.