Разные судьбы одна истина

Прошли годы и как – то забылось всё это. Мы выросли и сами стали родителями. С большим трудом я заставляю своих детей, есть свежие овощи и зелень, объясняя, что это кладезь полезных веществ и никакие таблетки витаминов не сравнятся с ними.

Когда я смотрел на зелень, принесённую с рынка, то невольно вспоминался мамин кабинет и старушка, которая её приносила. Однажды я спросил у мамы:

– Мам, помните ту старушку, которая к вам на работу приносила зелень?

– Конечно, помню. Ты про тётушку Веру? – ответила мама.

– Да, про неё. Она уже тогда была в возрасте. Наверное, её и в живых уж нет? – грустным голосом произнёс я.

– Да, ты прав сынок, она давно нас покинула. Она была хорошим человеком. А ты разве помнишь её? – с удивлением спросила мама.

– Конечно! Как не помнить! Вы столько зелени покупали, что у нас в холодильнике её было полным – полно. Скажите, мама, я часто вспоминал её и то, как вы к ней относились. Зачем вы всегда покупали эту зелень? – спросил я с интересом.

Мама, отложив в сторону книгу, которую она читала, принялась рассказывать:

– Я покупала у неё эту зелень не потому, что в моём кошельке было достаточно монет, а потому, что это была мировая женщина, сильная, справедливая и с сердцем полным любви. Я прекрасно помню тот день, когда я познакомилась с тётушкой Верой. Это было перед Днём победы. Я стояла на остановке и как всегда ждала свой трамвай. Тут ко мне подошла женщина с помутневшими глазами, полными горечи и страданий. Не знаю почему, но в её глазах я увидела глубокую тоску и печаль. Это была она – тётушка Вера. Позднее выяснилось, что нам по пути. По дороге она рассказала, что в молодости, будучи беременной, она пошла сестрой – хозяйкой на фронт вслед за мужем, даже получила медаль за отвагу. Прошла несколько сражений, но, к сожалению, увидеться с мужем ей не удалось. Он был убит под Лейпцигом, по дороге на Берлин. На фронте она потеряла ребёнка. До конца войны работала медсестрой в Одесском порту и лишь после войны, она вернулась в родной Ленинград.

Проработав ещё какое – то время, она вышла на заслуженный отдых. И у себя в доме, в маленькой теплице она выращивала зелень. Урожай был не большим, к слову сказать, как и прибыль. Но самое главное во всём этом, было простое человеческое общение. Ведь у неё никого из родных не было. Лишь приходя в нашу больницу, она чувствовала человеческое тепло, мысленное успокоение. Говорила с кем-то из нас, интересовалась нашими проблемами, заботами, одновременно с нами переживала за нас. Даже в роддом один раз вместе с нами пошла, переживать за нашу Галку. Но самое главное, за что я её уважала, так это за то, что она, хрупкая девушка с ребёнком в утробе, пошла вслед за своей любовью на фронт и своей грудью защищала Родину. Боролась с врагом, чтобы мы в будущем жили мирно и спокойно.

В глубине своей ранимой души, она мечтала встретить своего любимого на перроне вокзала и крепко его обнять. И чтобы та похоронка, просто приснилась.…

Как – то раз тётушка Вера позвала нас в гости. Зайдя в дом, в глаза бросились чистота и порядок. Все обратили внимание на то, как со вкусом всё было расставлено в её доме. Она с воодушевлением рассказывала, как её любимый муж посадил дерево в огороде, как они вместе когда – то белили стены этого дома, как они любили друг друга. И что благодаря памяти об этом человеке, она жива до сих пор. Она выжила только ради того, чтобы вернуться домой и вдохнуть запах той атмосферы, где когда – то давно царила великая сила под названием любовь.

Для меня эта женщина была личностью и эталоном женственности, смелости и преданной любви, – с грустью в голосе закончила свой рассказ мама.

От себя добавлю, с тех времен прошло очень много времени. Ленинград стал Санкт-Петербургом. Мы живём в мире, где слово «любовь» постепенно теряет свой глубокий смысл, все куда – то спешат, у каждого из нас свои проблемы…

Сегодня, прогуливаясь по Патриаршим Прудам, я заметил, что среди всех прохожих, бегущих как белки в колесе, только одна девушка, шла плавно, размеренно, одаривая нежным взглядом прохожих, вдыхая приближающуюся весну.

По её лицу было понятно, что она любит и любима…

София

Удивительно, но в последнее время меня ничего, кроме работы не интересовало. Я поймал себя на мысли, что за последние годы, я не сделал ничего, что могло бы привести меня в восторг или повергнуть в уныние. Всё по плану. Все мои действия доведены до автоматизма.