Разоблачение Клаудии

– Я работала в тот вечер, когда была «Убийственная метель». Посетители почти не приходили, и «Картинная галерея» закрылась раньше обычного. Я вернулась домой и увидела в кресле, спиной к дверям, какого-то мужчину. Бобби сказал, что это его приятель по бильярду, он из-за метели не может попасть домой, поэтому останется у нас на ночь.

Распахнутые глаза сияли, будто она воочию видела ту сцену.

– Я поздоровалась, пошла на кухню, стала мыть посуду. А сама сквозь дверь прислушивалась к их разговору. Мужчина что-то рассказывал про двух женщин в Ньюарке. И плакал. Все время повторял, что это брат его заставил. Мол, ему теперь так плохо… Потом его вырвало на ковер.

– Вы мне это уже рассказывали…

Клаудия схватила меня за руку.

– Нет! Погодите. Выслушайте! Когда Убийц с двадцать вторым калибром арестовали, я увидела его по телевизору. Того мужчину, которого вырвало у нас в гостиной, – это был Гэри Левингдон!

Я вспомнил ту историю, когда она зашла в магазин телевизоров, на всех экранах включили новости, а Клаудия вдруг с дикими криками выбежала на улицу.

– Но почему полиции вы об этом не сказали?

– Каким же образом? Я ничего не знала, пока не увидела его фотографию.

– А потом почему не сказали?

– Его к тому времени уже арестовали. У меня дома начались звонки с угрозами. Я знала, что ничего не изменить. Убийц поймали. Убийства прекратились. А мне не стоило лишний раз высовываться, чтобы не закончить, как Вики.

Я изо всех сил старался не выдавать волнения.

– Дальше, – велел я.

– Что дальше?

– Что было потом?

– Все, ничего.

– О, да ладно! Наверняка Гэри Левингдон был как-то еще замешан в деле.

Клаудия скрестила на груди руки и покачала головой. Я понял, что настаивать бессмысленно. Однако, уходя от нее, чуть было не заорал во весь голос, что я первый – до меня это не удалось ни детективам, ни адвокатам, ни газетчикам! – что я первый увидел связь между Клаудией и Убийцами с двадцать вторым калибром.

2

Еще несколько недель я не мог вытянуть из Клаудии ни слова про Гэри Левингдона. Она утверждала, что на этом история закончилась. Но я-то знал, что она по-прежнему утаивает правду. И как бы ни были натянуты у меня нервы, я заставлял себя проявлять терпение.

Однажды, освежив в памяти показания Левингдона, я вновь завел о нем разговор.

– Я все думаю о том, как Гэри Левингдон ночевал у вас в ту сильную метель. Полиции вы об этом рассказывали?

Клаудия уставилась на меня будто на последнего идиота – мол, как вообще можно допустить такую бредовую мысль?

– Разумеется, нет!

– Сам Гэри на допросе однозначно утверждал, что никогда не был с вами знаком. Как думаете, почему?

– Бобби, наверное, представил меня как Лоди – он всегда меня так называл. А на фотографиях из той папки я совсем на себя не похожа. Так что Гэри, видимо, просто не понял, что Клаудия Яско – это я. Он, скорее всего, даже не запомнил, что спал у нас той ночью на диване.

Клаудия покачала головой и продолжила:

– Представляете, хуже всего было то, что после его ухода мне пришлось оттирать с ковра блевотину. Знали бы вы, каково это…

– Мне доводилось отмывать полы, Клаудия. Я служил помощником судового казначея-аптекаря во флоте. Так что грязи повидал немало.

– Значит, вы меня понимаете.

Тут я спохватился: она же рассказывала, что при запахе рвоты сразу вспоминает про изнасилование; мне стало не по себе.

– Да, Клаудия. Понимаю.

Она с милой улыбкой откинулась на спинку кресла-качалки, скрестив на груди руки, – эдакая Мать Уистлера[24]. Явно ждала, что я скажу дальше.

– Теперь, Клаудия, вы мне доверяете?

Она кивнула.

– И готовы рассказать, что случилось в ночь убийства?

Она перестала раскачиваться в кресле, подалась вперед и заглянула прямо в глаза, шепнув:

– Да.

У меня перехватило дыхание.

– Но вы должны сами задавать вопросы. Иначе не получится.

– Хорошо. Вернемся в тот вечер. Вы работали?

– А что это был за день?..

Я сверился со своими заметками.

– Вечер субботы, одиннадцатого февраля семьдесят восьмого года. Убийство произошло рано утром в воскресенье.

– Да, в субботу я работала.

– А потом?

– Когда смена закончилась – уже в воскресенье, рано утром, – Пигман отвез меня и Джинджер в «Вестерн панкейк хаус». Тот, что на Морс-роуд.

– Ясно.

– Потом Джинджер собиралась подбросить меня до дома, но у нее спустило колесо, поэтому Пигман отвез нас обеих на своем грузовике. Сперва ее, а потом меня. Я помню, что еле поднялась по лестнице, потому что по ней были раскиданы детали – Бобби ремонтировал машину. Я купила ему автомобиль за пару месяцев до этого, тот стоял перед домом, и Бобби все время с ним возился. Как бы там ни было, я поднялась, вошла и увидела человека в кресле, спиной к дверям. Точнее, увидела его затылок. Сразу поняла, что это Гэри Левингдон.

– Левингдон? – недоверчиво переспросил я. – Снова?

– Да. Он сидел вместе с Бобби, они пили пиво, а я извинилась и пошла в ванную. Только мыться не стала. Просто включила воду, чтобы они ничего не заподозрили, а сама приоткрыла дверь и стала слушать.

Клаудия медленно покачивалась в кресле в такт своему повествованию. У меня возникла уйма вопросов, но я не решался ее перебить.