Читаем Разоблачение пермакультуры от ее учителей и ученых полностью

Конечно, есть затраты и выгоды, входы и выходы: в реальном мире, за пределами дупла звенящих кедров, эти вопросы обычно рассматриваются в рамках «бухгалтерского учета», то, что, читая статью Брауна, у вас складывается впечатление, что пока неизвестное в научном мире сообщество пермакультуры, если на него наткнется наука, будет провозглашено открытием, которое может соперничать с открытием бозона Хиггса.

Еще раз из статьи Брауна:

Готовя материалы для «  я нашел мало полезного для сообщества пермакультуры в традиционной литературе по растениеводству. Поскольку ожидается, что исследовательские работы будут демонстрировать сильную статистическую значимость, работа стала лабораторной, а не полевой. Более того, чтобы не допустить «загрязнения» результатов сложностью, упор делается на мельчайшие единицы анализа: гены, микробы, химические вещества. Это повышает урожайность традиционных культур, но неизбежно ведет к вмешательству на микроскопическом уровне и к генетически модифицированным культурам.

Шок, ужас! Гены и химические вещества просто звучат так… заумно - как могла «наука о пермакультуре» когда-либо охватить такие вещи? И обратите внимание на бесспорное предположение, что такого рода «редукционистская» наука, ведущая к ГМО, просто должна быть плохой - см. Цитату Тоби Хеменуэя в начале поста. Браун фактически признает, что пермакультура является политической идеологией, но не может присоединиться к точке зрения, что она не может быть наукой.

Сильная связь между пермакультурой и реакционным движением против ГМО слишком очевидна для любого, кто читает  ведет  . Никто из участников движения пермакультуры, похоже, не заметил, что, учитывая проблемы сохранения высоких урожаев в лесных садах при сохранении биоразнообразия, а также гораздо более длительные сроки, необходимые для разведения более подходящих сортов многолетних растений и древесных кустарников, следует воспользоваться генной инженерией. как союзником пермакультуры. См., Например,  , чего нельзя было сделать с помощью традиционных методов селекции растений.

Одним из немногих ученых, кто критически взглянул на пермакультуру, является  . Она изучает книгу Тоби Хеменуэя « Сад Гайи» и обнаруживает, что в ней отсутствуют строгие научные знания по ряду пунктов:

- его пропаганда инвазивных видов, без учета экологических проблем, которые могут быть вызваны инвазивными видами;


(Холмгрен также имеет противоречивый подход к этому вопросу,  , которую

-псевдонаучная пропаганда «посевов-компаньонов», «аккумуляторов минералов», включая использование некоторых ядовитых и вредных сорняков;

- еще один фаворит пермакультуры, листовое мульчирование картоном - создает непроницаемый слой на уровне почвы, что ведет к анаэробным условиям;

- экспроприация научных понятий и слов и их новое определение для использования в пермакультуре; и неспособность использовать существующую научную литературу, вместо этого полагаясь на серую литературу и псевдонауку

Как может существовать «научная пермакультура», когда многие ведущие деятели движения сами, кажется, находятся под влиянием псевдонауки и явно не осведомлены о реальной совокупности научных знаний в этих областях?

Несмотря на похвальную и, насколько мне известно, уникальную попытку  чтобы ограничить псевдонауку в пермакультуре, движение никогда не сможет отделиться от религии конца дней более широкого экологического движения. от которого оно было выведено. Без истощения ресурсов и мышления «Пределов роста» пермакультура вообще не имеет смысла. Любопытно, что Харпер, несмотря на всю его проницательность о том, как движение обманывает себя и представляет собой сплошную ерунду, все же считает, что оно имеет ценность и может быть спасено.

Таким образом, пермакультура представляет собой широкую секту, и Харпер прав, говоря, что существует множество пермакультур; тем не менее неизбежно, что пермакультура как политическое движение тесно сочетается с более широким консервативным энвайронментализмом с его смесью элитарного традиционализма и эко-фашизма, тесно связанной с духовностью Нью-Эйдж, псевдонаукой, шарлатанством движения за органику и «Альтернативные» методы лечения, навязчивые идеи среднего класса по поводу здоровой пищи и квазирелигиозные человеконенавистнические убеждения о чистоте природы и падшем человечестве.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих угроз цивилизации
100 великих угроз цивилизации

Человечество вступило в третье тысячелетие. Что приготовил нам XXI век? С момента возникновения человечество волнуют проблемы безопасности. В процессе развития цивилизации люди смогли ответить на многие опасности природной стихии и общественного развития изменением образа жизни и новыми технологиями. Но сегодня, в начале нового тысячелетия, на очередном высоком витке спирали развития нельзя утверждать, что полностью исчезли старые традиционные виды вызовов и угроз. Более того, возникли новые опасности, которые многократно усилили риски возникновения аварий, катастроф и стихийных бедствий настолько, что проблемы обеспечения безопасности стали на ближайшее будущее приоритетными.О ста наиболее значительных вызовах и угрозах нашей цивилизации рассказывает очередная книга серии.

Анатолий Сергеевич Бернацкий

Публицистика
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика