Разоблаченная

− Изабель. Черт, о боже. − Он кусает мою мочку уха и только потом говорит со мной, поскольку мы любим друг друга с безумной энергией. − Если я скажу тебе, что люблю, а потом ты уйдешь, если ты вернешься к нему, я сломаюсь. Я много пережил, перестроил жизнь не один раз. Но я не смогу сделать это снова, не после тебя. Теперь ты для меня все. Я не знаю, как это случилось, но я, блядь, утонул в тебе, детка. И я не хочу обратно, но я чертовски напуган до чертовой смерти, что меня будет мало для тебя, что у него все еще будут свои чертовы зацепки, и... − Его слова сейчас в одном ритме с его движениями.

− Больше никогда, Логан, − прерываю его я. − Никогда, я не поступлю так с тобой. Не вернусь. Я не вернусь обратно. Я − твоя, Логан, ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста верь мне. Я так виновата. Прости. Прости меня...

Мы продолжаем двигаться вместе, у него как-то получается движение, но он сдерживается, просто сверхчеловеческий контроль над собой, удерживающий его от точки, до которой он еще не готов опуститься.

− Простить? За что? − спрашивает он.

− За то, что вернулась назад. За то, что позволила этому случиться... это случилось, произошло. − Никто из нас не говорит об этом вслух, только не сейчас, не в этот момент. Я открываю ему всю правду. − Я понимаю, о чем ты. И я ненавижу его. Каждый миг я его ненавижу. И ненавижу себя за то, что позволила этому случиться. Я была твоей тогда. Я была твоей с того момента, как увидела тебя тогда в ванной, с первого раза, когда услышала твой голос.

И он теряет самообладание. Его движения стали резкими, рваными, дыхание перехватывает, и он сжимает мои ягодицы сильно, очень сильно.

Я здесь и сейчас, готовая раствориться в нем.

Тем не менее, он не может расслабиться. С уверенностью могу сказать. Я чувствую это.

Губами касаюсь мочки его уха и опускаюсь на него полностью. Его член подрагивает во мне, руки поддерживают меня на весу. Я опускаюсь, несмотря на то, что он держит меня, наши сцепленные тела дрожат. И я обхватываю его голову, зарывая пальцы в его волосы, морщась, вдыхаю его аромат.

И я шепчу ему:

− Я люблю тебя, Логан. Видит Бог, я люблю.

Он прогибает спину и входит в меня, из него вырывается бессловесный крик освобождения, и я чувствую, как он взрывается во мне. Логан переворачивает нас, так что моя спина ударяется о матрац, и вот он надо мной и дико толкается в меня, прижимаясь ко мне ртом, кончает, кончает и кончает, врезается так сильно, что перехватывает дыхание. Я с ним, он во мне и теперь я тоже разламываюсь на куски, и, как я и обещала, сжимаю его так сильно, как могу, и я, выкрикивая его имя, скребу ногтями по спине.

− Изабель... Я люблю тебя, Изабель, − он говорит это, нависая надо мной, быстро двигая бедрами. − Я очень тебя люблю. Чертовски сильно.

Мы падаем, я обмякаю, и Логан опускается на меня, зарываясь лицом в мою грудь. Я ласково поглаживаю его по спине, проводя пальцами по линиям царапин, оставленных мной, и мы оба содрогаемся.

Наш пот смешивается.

Наше дыхание синхронно.

И я чувствую себя наполненной в первый раз в жизни. Мне не нужно ничего. Ничего, кроме этого. Никого кроме него. Никого кроме нас.

Логан откатывается от меня и направляется в ванну, возвращаясь с теплой и влажной салфеткой. Он с нежностью и заботой обтирает меня. Закидывает салфетку в ванну и ложится рядом со мной.

И этот поступок значит многое для меня. Он никогда не поворачивался ко мне спиной.

В любой момент, проведенный вместе, каждый из нас отдавал часть себя, но приобретал именно то, что нужно.

Он растягивается рядом со мной на постели, обнимает, прижимает к груди.

Я слушаю, как бьется его сердце.

− Это может продолжаться вечно?

− Да, Изабель. Это наше "навсегда".

− Обещаешь?

− Клянусь жизнью.

И это все, что мне нужно.

ГЛАВА 13

Логан спит. А я нет. Не могу. Его электронные часы показывают четыре тридцать утра. И я должна быть разбита. Должна быть очень уставшей. И у меня все болит, но я не устала. Восхитительная боль, совершенная разбитость. И я ощущаю себя такой нежной.

Изнутри и снаружи.

Я лежу на левом боку и смотрю, как он спит, с детским выражением на лице, похожий на мальчишку. Груда тяжелых мышц расслаблена, и он отдыхает. Логан даже чуть пустил слюну, и я уже битых полтора часа пытаюсь не захихикать. Мне хочется стереть ее, но я боюсь разбудить его, и потом: это выглядит так мило, что я не могу этого сделать.

Я борюсь со своими слезами. Воюю с водоворотом эмоций. Я счастлива, счастлива безумно. Я вибрирую этой радостью. Но и переполнена недоверием.

Он любит меня. Любит.

МЕНЯ!

Логан Райдер сказал, что любит меня.

Слезы собираются в уголках глаз, когда я думаю об этом. Когда я снова и снова переживаю чудо того момента, когда услышала эти слова.

Но я думала... и кое о чем еще.

О Калебе.

О лжи Калеба.

И об его правде.

Сложный гобелен, похожий на лабиринт, сотканный из нитей правды и лжи и мне никогда их, по всей видимости, не распутать.

Каким образом, чуть более сорока восьми часов назад я могла быть прижата к стеклу окна пентхауса Калеба, который трахал меня сзади.