Разочарованные (СИ)

Дверь его комнаты хлопнула, и девушка, размазывая слезы по лицу, скрылась в ванной. Она включила все краны, чтобы заглушить свои рыдания. Но Драко знал и чувствовал, что она плачет. Плачет… в который раз. И все из-за него. Пока он грустно смотрел в окно, девушка встала под душ, и ее слезы смешались с водой, что била ее по лицу, а затем стекала вниз, забирая частичку боли с собой.

Из душа девушка выходила полная решительности устроить Малфою войну. Если ему нравится играть, то она просто обязана смешать ему карты. Она не может позволить ему выиграть. Она – Гермиона Грейнджер, она первая во всем. Но только она еще не знала, что Малфои всегда получают то, чего желают. Этот Малфой до боли хотел ее.

Целую неделю она ловила на себе его взгляды. Даже когда она не смотрела на него, то чувствовала, как его взгляд скользит по ней. Ее бросало то в жар, то в холод, хотелось то смеяться, то плакать. Малфой играл на ее нервах, словно на скрипке. Каждый чертов вечер он теперь проводил в Башне старост, намерено выводя ее из себя. Иногда он даже приводил Панси, которая или сидела на его коленях, или сбоку от него, задевая грудью и томно шепча что-то на ухо, вызывая у него улыбку. Иногда они уходили раньше, а затем он возвращался один, почетно неся свой галстук в кармане и со следами губной помады, или же они поднимались в его комнату, и хвала Мерлину, не забывали накладывать заглушающее. Так проходил каждый вечер, который что-то задевал в сердце, оставляя неприятный осадок.

Гермиона делала отчаянную попытку спастись в книгах, с головой в них зарываясь. Даже Тео не мог спасти ее от серой пучины, в которой девушка тонула. Она просила постоять его на шухере, когда совершала дерзкую вылазку в запретную секцию. Он ничего не понимал, но не требовал объяснений, и Гермиона была безмерно ему за это благодарна. Гермиона чувствовала себя последней свиньей, когда Тео тянулся к ней, чтобы поцеловать ее губы, а вместо этого скользил по ее лицу и целовал ее шею, она ругала себя, когда вместо голубоглазого парня представляла бесчувственного и холодного юношу с серыми глазами. Чем дальше она убегала от этой серости, тем больше ее становилось вокруг.

В эту пятницу они провели с Тео весь вечер в библиотеке. Парень готовился к какому-то серьезному докладу, поэтому совершенно не обращал на девушку внимания, но время от времени поглаживал ее по руке. Гермиона его не отвлекала, полностью погруженная мыслями о том, где можно раздобыть нужную информацию. Гермиона понимала, что это очень темная магия, если ей воспользовался сам Лорд. Девушка была готова взвыть от отчаяния, потому что из всех источников информации в голову пришел Малфой с его известной библиотекой в поместье.

– Ты разве не зайдешь? – спросила Гермиона, когда Тео довел ее до портрета в Башне старост и поцеловал на прощание.

– Я сегодня не настроен на перепалку с Драко, – улыбнулся парень. – Но если ты настаиваешь, то могу и задержаться.

– Не стоит, – возвращает улыбку девушка. – Увидимся в Хогсмиде?

– Буду ждать во внутреннем дворике, – пообещал он ей и растворился в коридоре.

Морально готовясь к очередной схватке с Малфоем и его пассией, она толкнула портрет. Как и ожидалось, парочка целовалась, поэтому Гермиона с каменным лицом прошла мимо, но черт ее дернул спросить:

– А где Забини?

– Ты тупая? – огрызнулась Панси, когда Драко прервал поцелуй. – Ты не видишь, что его тут нет?

– В самом деле, Грейнджер, – растягивал слизеринец слова в своей излюбленной манере, – ты же знаешь, что третий – лишний… – и он снова вернулся к поцелую, скользя руками вверх по стройным ногам Панси.

– Паркинсон, держи, – Гермиона роется в сумочке. – Ты забыла.

– Что это?

– Как что, твой блеск для губ.

– Грейнджер, он слишком дешевый для меня, я таким не пользуюсь, – отталкивает слизеринка протянутую руку.

– Точно? Просто Натали сегодня утром принимала душ и нашла ее, а потом занесла это ко мне в комнату, думая, что это мое. Но ладно, пойду поставлю обратно в ванну. – И Гермиона с улыбкой на лице удаляется.

– Натали? – вопросительно спрашивает Панси.

– Ну Малфой как-то привел ее ночью, с тех пор она частый гость в нашей ванной.

Мир для Паркинсон раскололся. Малфой никогда не приводил ее спонтанно сюда, не оставлял на ночь и сам не оставался. Он всегда выпроваживал ее сразу, не давая и шанса на душ, а затем на что-то большое. Розовая мечта стать миссис Малфой рушилась на глазах. Шестеренки в голове у брюнетки заработали с утроенной силой, пытаясь припомнить каждую Натали, что так безбожно рушила ее планы.

Уже поднимаясь по лестнице, Гермиона отчетливо расслышала звук пощечины и хлопок портрета. Она улыбнулась, стоя перед зеркалом в ванной. Все вышло слишком просто. Паркинсон такая поверхностная, что Гермиона поняла, как Малфой так легко вертит ею. «Хорошо, что я не такая», – промелькнула мысль в ее голове. Она улыбнулась сама себе, увлажняя губы своим злополучным блеском, а затем убрала в карман тюбик.