Разочарованные (СИ)

Они шли практически в тишине, только эхо ее каблуков разносилось по коридорам. Он вспомнил их первое дежурство, и на его губах заиграла улыбка, которую он поспешил спрятать. Он направил палочку на ее обувь, заглушая лишние звуки. Девушка недоуменно на него посмотрела, и он объяснил, как и тогда:

– Да тебя за милю слышно, – она закатила глаза, но сдержала себя в руках и не съязвила ему в ответ.

Он несколько раз пытался начать разговор, но Гермиона хранила завидное молчание. Но ее терпение все же кончилось – она резко развернулась, ударив его волосами по лицу:

– Знаешь, если ты будешь идти и болтать, Малфой, то ты и за милю всех предупредишь о том, что приближаешься, – он улыбнулся. – Ты сам закроешь свой рот или мне направить на него палочку?

– Я думаю, что… – Но Гермиона не дает ему договорить:

– Думай молча, пожалуйста, иначе я засуну палочку в задницу, – ее жутко раздражает Малфой. Она чувствует, что скоро сорвется и отчаянно цепляется за здравый смысл по мере возможности.

– Чью? – Спросил он.

– В твою, очевидно же.

– Нет, чью палочку?

– Ты издеваешься? – Чуть ли не прокричала Гермиона. – Ты… Ты… Идиот! – И она поспешила скрыться за углом, чтобы не наговорить ему еще кое-что.

Малфой прикрыл рот рукой, чтобы не рассмеяться. Решив, что их дежурство подошло к концу, Драко развернулся и довольный пошел в другую сторону. Уже убирая ладонь от лица, Драко заметил капли крови. Снова. Улыбка также резко пропала – времени оставалось чертовски мало.

Уже завтра на обходе он легонько хлопнет ее по попке и попробует поцеловать, но Гермиона уткнется кончиком палочки в его горло, и Малфой будет вынужден отпустить ее.

На третий день он также попробует зажать ее в углу, но Грейнджер будет к этому готова и без раздумья врежет ему между ног коленом.

А в конце недели они уже будут друг с другом натянуто вести беседу в башне старост. Нотт будет также не понимать ничего или делать вид, а Забини снова окажется меж трех огней. Лаванда будет чувствовать себя чужой, но тяжелая рука Драко не даст ей уйти.

– Так на ком ты в итоге женишься то? – Нотт искренне пытался разобраться во всех сплетнях, что окружали персону его друга.

– Гринграсс, – сдался Драко после десятка попыток.

– Какая из? – Продолжал выпытывать Теодор.

– Да какая разница, – махнул рукой Драко.

– Я бы выбрал Асторию, – хохотнул Забини.

– Почему? – Тут же спросил Теодор.

– Мне кажется, что как невеста, в отличии от своей сестры, она будет мило краснеть, – и трое парней разразились хохотом, считая, что только они поняли смысл высказывания.

– А ты, Грейнджер, – Малфой подался корпусом, – будешь ли ты краснеть, выходя замуж? – Он впился в нее глазами.

– Нет, Малфой, – она гордо встретила его серый взгляд, – уже нет.

Нотту не понравилось ни начало разговора, ни продолжение, поэтому он решил, что лучшая защита – нападение.

– А ты, Лаванда? Тебя не смущает, что Драко уже как бы…

– Ее не смущает, – за девушку ответил Драко. Тео хотел было что-то добавить, но Драко продолжил, – а вот дурацкие вопросы раздражают не только ее, – кинул он многозначительный взгляд на друга.

Гермиона находила плюсы в занятиях с Забини, но теперь ее стали мучать странные сны. Точнее, наоборот, сны стали более менее понятными – туман рассеивался, и Гермиона смогла разглядеть человека, который каждую ночь помогал ей подняться или же открывал дверь. И это пугало до чертиков. Туман рассеялся, явив образ ненавистного слизеринца. Со временем сны стали более разнообразными и очень реалистичными, что Гермиона не могла понять, что это – дежавю? сексуальные фантазии? что?

Как-то раз она не выдержала, и наложив чары на свою комнату, выбежала в коридор и со всей дури ломилась в комнату к Малфою. Это будет преследовать ее вечно. Не смотря на то, что было около четырех утра, Драко открыл ей дверь совсем не в заспаном виде.

– Грейнджер, у тебя Теодор в соседней комнате, – пошутил Малфой. – Тебе должно быть стыдно.

– Это важно, Малфой.

– Охотно верю, но я сейчас немного занят, – он посмотрел на нее долгим взглядом и поправил пояс халата. Гермиона вытянула шею и смогла разглядеть Браун, что одеялом прикрывала свою грудь. Малфой улыбнулся, когда Гермиона ойкнула и покраснела.

– Драко, пожалуйста, – на грани мольбы.

– Что ты хочешь от меня? – Драко понял, что сейчас будет сложно, но не знал, на сколько.

– Правду, – немного подумав, Драко кивнул:

– Один вопрос.

– Что тогда произошло на этом озере? – Она впитывает каждую его эмоцию, каждый взгляд. Абсолютно все, заранее зная, что он сначала нахмурит лоб, а потом потрет его костяшкой пальца, словно разглаживая складочку. Потому что он так делал в ее снах. И именно так Драко и сделал. – Я помню мы стояли и разговаривали, но что было дальше?

Он уставился на нее – к этому он был не готов. Он не думал, что когда-либо это всплывет.

– Драко, ты скоро? – Недовольно спросила Браун, и слизеринец очнулся. Она ждет правду, но он ведь не обязан говорить все?