Разорванная Земля

— А вот это хороший вопрос. Вероятно, при помощи некоего артефакта, который был при них. Ваш коллега, Лев Вениаминович, назвал его Сферой Римана.

— Погодите, я не совсем понял. Они что, передали артефакт вам?

Военный кивнул.

— Передали, но не совсем нам. А лично профессору Акуднику.

— Почему? Они что, знали его?

— Вероятно, да. Ведь возглавляет этих существ никто иной, как Пантелеймон Зиверг, сын одного хорошего приятеля вашего батюшки.

Белоус снова сломался.

— Маленький Пантелеймоша? Сын Зиверга из юридического агентства «Зиверг и Сыновья»?

— Ну вот, оказывается, вы тоже знаете его.

— Только я не понимаю.

— Никто не понимает, — усмехнулся полковник.

— Я помню, как присматривал за ним, когда он был совсем крохой. Как же так получилось?

— Это всё одна большая загадка, — отрезал Метисов. — И не факт, что мы её разгадаем. Однако давайте вернёмся к сути. Ваш знакомый превратился в самое опасное существо на планете, и более того, он ненавидит человечество. Поначалу он стал причиной гибели многих десятков скаутов, которых Центр-0 рассылал в западном направлении. Однако, спустя два года, добровольно вступил со мной в контакт и заключил сделку — профессор Акудник должен был изучить возможности Сферы, чтобы с её помощью создать для душманов несколько личных Аннулированных Зон.

— И вы пошли на это? — вскричал Белоус. — Но зачем?

— Любая сделка может быть расторгнута, — усмехнулся полковник. — А пошли потому, что возможности Сферы показались нам крайне привлекательными. Например, режим Картограф и, ещё более, Разрыватель. Уже потом мы услышали о вас и вашем чудесном изобретении, но на тот момент Сфера была единственным способом создавать искусственные проколы в барьерах.

Он замолчал, пытливо глядя на учёного.

— Теперь мне всё понятно, — сказал тот. — Очевидно, мутанты собрались вернуть себе свою игрушку, но молодой лаборант унёс её раньше. Почему же он отказывается вступать с вами в переговоры? Разве вы с ним не на одной стороне? И вообще, куда он её несёт?

— Я надеялся, что вы нам поможете ответить на эти вопросы.

Фёдор задумчиво почесал в затылке.

— Погодите немного, полковник… кажется, он что-то говорил об этом. Да, точно, Борис обмолвился, что идёт в некий Форт. Вы знаете, что это такое?

Глаза полковника Метисова радостно вспыхнули.

— Форт, говорите? Скорее всего, это Форт Боярд в Зеленограде-2. Там расположен один из крупнейших центров изучения плазмы, а ещё когда-то, в самые тучные и относительно мирные годы, там снимали выпуск одноимённого шоу… ну помните, все эти странные подозрительные личности: Лябуль, Паспарту и Старец Фура. После такого это название закрепились за центром.

Он удовлетворённо погладил свой гладко выбритый подбородок. Как и ожидалось, Беликов не разочаровал.

— А ведь это довольно логично, — пробормотал он. — Спасибо за откровенность, профессор. Надеюсь, вы ещё не один раз поможете нам. Вы ведь не станете больше убегать? В конце концов, мы с вами… как это говорится на вашем, учёном языке… органические союзники?

Белоус отрешённо кивнул.

— Получается, что так, полковник.

— В таком случае, давайте работать вместе.

Глава 17. Перед грозой

Выждав пару десятков минут в затхлом подвале, Борис наконец решил выбираться. Идти тем же путём, каким он попал сюда, ему не хотелось. Мало ли эта жаба всё ещё поджидает поблизости. К счастью, он обнаружил ржавую металлическую лестницу, которая вела на первый этаж. Крышка люка не была приварена, и через него он поднялся в тёмную подсобку. Тусклая полоска света всего в паре метров выдавала наличие двери.

Периодически натыкаясь на вёдра и швабры, Борис с облегчением нащупал дверную ручку и потянул на себя. К счастью, дверь оказалась незапертой. Выйдя наружу, он сразу же догадался, куда попал. Ну конечно, столовая. Огромные пустые кастрюли, ящики с тарелками и приборами, три плиты, покрытые заскорузлыми старыми пятнами. От всего этого на него пахнуло чем-то до боли знакомым, в каком-то роде даже приятным. Относительно свежие воспоминания о студенческой беззаботной жизни, насколько она могла быть беззаботной в закрытом научном городе, переполнили его словно экзальтированную девицу.

Борис отправился дальше. Минут через пять он окончательно убедился, что находится в учебном заведении. И не в каком-то, юридическом или педагогическом, а в самом настоящем корпусе химфака. Гранитная табличка в вестибюле, между бюстами Ломоносова и Менделеева, весьма однозначно уведомляла об этом. В этот момент в голову Бориса пришла некоторая идея.

Он не был экспертом в области химии, однако в школьные времена участвовал в парочке городских олимпиад по предмету. Затем повзрослел и предпочёл физику и математику. Однако даже его средних познаний должно было хватить для того, чтобы исполнить задуманное. Теперь, когда Сферы не было рядом, юноша ощутил, насколько он уязвим. Даже подобранное оружие не сильно успокаивало. Мутантам оно было, что слону дробина. Вот почему ему нужно было что-то другое.