Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

И теперь приходилось таскаться по холоду с этим медленно плетущимся сзади мальчишкой, убить которого без последствий для себя представлялось маловероятным… но не невозможным. Пусть только Сноу даст ему малейший повод, и на одного Старка в этом мире станет меньше. Отпускать мальчишку было невыгодно, однако нельзя было и портить отношения с женой, ведь и без шантажа девчонки было понятно, что мальца трогать не стоит. Но искушение было так велико… И он все-таки оставил для себя лазейку, чтобы и перед Сансой можно было себя оправдать, и Рикона живым не отпускать — специально сказал вчера вечером жене, что будет стрелять по Рикону и в первый раз промахнется. Если же ничего не произойдет и условия сделки будут соблюдаться, то второго выстрела не последует. В ином случае… дичью дня станет Рикон Старк. Дело теперь оставалось за Сноу и Бейлишем, и если они не сглупят, то у мальчишки появится шанс на жизнь.

Их встреча должна была состояться недалеко от Дредфорта в месте, что довольно хорошо просматривалось с башен замка, и, не смотря на маленькую скорость, с которой Болтон ехал туда из-за медлительности шагающего по снегу Рикона, впереди в метрах трехстах, может, чуть меньше уже можно было разглядеть сидящего на гнедом коне Джона Сноу, рядом с которым стоял огромный белый, практически сливающийся со снегом лютоволк, что сейчас навострил уши и пристально всматривался в черных псов, трусящих поблизости от Кровавого. Как оказалось, решение взять с собой в качестве охраны сучек оказалось верным и хорошо так вышло, что прихватил бастард сюда не одну, а целых три псины — в случае необходимости те возьмут лютоволка не силой, так количеством.

Приближаться ближе, чем сейчас, Рамси не собирался и теперь, остановив коня и крикнув собакам «Сидеть», спешился с вороного жеребца, подтянул к себе Рикона и, достав кинжал и пристально поглядывая в сторону Сноу, перерезал веревку, ведущую к связанным рукам мальчишки. И лишь завидевший это Джон выслал своего коня вперед, собираясь подъехать за братом, Рамси громко крикнул:

— Назад! — и быстро притянул мальчишку к себе, приставив нож к его горлу.

Начавший же в сопровождении Призрака рысить к своему брату Сноу, увидев кинжал около шеи ребенка, немного замедлился и, все так же продолжая двигаться дальше, начал присматриваться к Рамси, пробуя понять, остается ли их сделка в силе или отменяется. Ответом же на молчаливый вопрос Волка стал сделанный Болтоном жест рукой не приближаться к нему и последовавший за тем сигнал с требованием остановиться и вернуться назад. И бастард Старка нехотя остановил коня, развернулся на месте и, поглядывая через плечо назад на Рикона и слыша возле себя рык следующего за ним Призрака, поехал обратно.

Когда Сноу возвратился на свою изначальную позицию, болтонский бастард убрал от мальчишки нож и, поставив на землю только что снятый с плеча лук, окинул внимательным взглядом дорогу перед ним, оценивая разделявшее его от второго бастарда расстояние. В их сделке не было оговорено, каким образом произойдет передача младшего Старка, так что он пока никаких условий не нарушил и был в праве требовать, чтобы до Джона Рикон дошел сам. Конечно, было явно видно, что своим непонятным требованием он заставил Волка начать беспокоиться и волноваться, припугнул его, однако именно на это и был сделан изначальный расчет. Если же здесь, кроме Сноу, притаились в пролеске или в кустарнике еще какие-то люди, то его непредвиденный поступок должен был вынудить их начать нервничать, и если так оно и было, то оставалось лишь выманить их сюда своим следующим шагом. И с усмешкой посмотрев на стоящего спиной к нему мальчишку, Рамси положил свои руки ему на плечи и прошептал прямо в ухо:

— Беги к своему брату. Чем быстрее добежишь, тем скорее увидишься с ним, — произнес он, похлопывая брата своей жены по плечу, а затем подпихнул его вперед и, беря в руки лук, более жестко сказал. — Беги.

Сделав вынужденный шаг вперед, мальчик растерянно оглянулся на с силой пихнувшего его в спину мужчину и, с опаской посмотрев на мощных, глядящих на него своими темными бездонными глазами псов и взглянув на ухмыляющегося бастарда, сделал несколько неуверенных шагов вперед, боясь и оставаться на месте, и бежать к брату, а затем снова оглянулся на Болтона. А бастард, начавший терять терпение из-за промедление Рикона и поймавший в очередной раз его взгляд на себе, все так же не выпуская из рук лука, взмахнул ими в воздухе, делая шаг вперед и будто отпугивая от себя приставучее, уже успевшее надоесть животное. Этот жест хозяина не остался незамеченным черными псами, и они в мгновение ока повскакивали со своих мест и сделали бросок по направлению к замешкавшемуся мальчику. Испуганный же Старк, по наитию попытавшийся закрыть руками свое лицо и шею и отшатнувшийся от приближающихся к нему зверей, едва не упал, однако, один раз загребя связанными путами руками по снегу, все-таки сумел в последний миг удержать равновесие и быстро кинулся прочь от Болтона, подгоняемый сзади лаем отозванных обратно хозяином собак.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература