Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

И когда мальчишка отбежал от лорда Болтона метров на тридцать, тот потянулся рукой к колчану у себя за спиной и, достав из него стрелу, начал готовиться стрелять, собираясь позволить мальцу отбежать немного дальше. Ребенок бежал прямо по дороге, никуда не петляя, и, если бы сегодняшней задачей стояло пристрелить его, то Рикон Старк стал бы легкой мишенью, даже неинтересной, однако цель в этот раз заметно отличалась от обычной, и бег по прямой пришелся как раз кстати. Попадать и уж тем более убивать мальчишку никак нельзя было, но и выпускать стрелу лишь бы куда было непозволительно: Болтону нужно было создать впечатление, будто он взаправду решил застрелить своего пленника, и для этого все должно было выглядеть, словно неудачный, плохо просчитанный выстрел, закончившийся промахом. Более того, было бы желательнее, если бы стрела пролетела совсем близко от цели и воткнулась в землю в метре-двух от мальца. Единственное, слегка осложнялась задача тем, что Рамси отвел себе на Рикона только один выстрел, поэтому стрелять точно нужно было уже с первой попытки и с прицеливанием долго не затягивать — между ним и Волком было не особо большое расстояние и нельзя было позволить, чтобы мальчишка добежал до старшего брата еще до того, как мимо его головы пролетит стрела. Поэтому болтонский бастард, торопящийся с выстрелом по Рикону, сейчас решительно отпустил хвостик стрелы, выпуская ее из лука вслед за бегущим мальчиком.

Не успела еще стрела долететь до своей цели, как Джон Сноу с силой ударил несколько раз ногами по бокам коня и понесся галопом вперед, спеша скорее подобрать своего брата и увезти из-под обстрела, а следом за ним, хоть и не сразу, но последовал старающийся догнать хозяина Призрак. А буквально через мгновение смертельный снаряд пролетел со свистом чуть выше плеча Рикона, и испугавшийся мальчик побежал еще отчаяние, еще быстрее, пытаясь добраться до брата, как можно скорее. Развеселенный же происходящим Болтон вновь потянулся рукой за стрелой, намереваясь все-таки стрельнуть во второй раз и, минуя несущегося по дороге мальчишку, попробовать попасть в коня нарушившего его требование бастарда Эддарда Старка: раз Сноу не хватает терпения постоять минуту на месте, то пусть идет обратно пешком и со ртом, набитым снегом.

Решение было принято, и быстро началась подготовка к следующему выстрелу. Вот только в этот момент внимание болтонского бастарда привлек внезапно раздавшийся сбоку шум, и тот, кинув быстрый взгляд в сторону лесополосы, успел заметить повыбегавших из-за деревьев и выскочивших из-под откосов вооруженных людей, что теперь уверенно бежали к нему. Западня. Ну и черт с ней, будто он ее не ожидал… Сейчас самым важным было не упустить мальца и остаться на виду у наблюдающих за сделкой из окон башни Молчуна и Сансы, ведь данное обещание надо выполнять? Он ведь обещал дорогой жене, что второй выстрел станет смертельным для Рикона Старка? Нужно было срочно стрелять. И без промаха.

Если он промахнется, то Сноу скорее всего успеет закинуть младшего брата к себе на коня и будет велик риск того, что этим двоим удастся уйти отсюда живыми. А ежели мальчишка будет жив, то шансы у него на выживание резко снизятся, ведь коли у Джона Сноу окажется Винтерфелл и Рикон Старк, то ценность Сансы значительно упадет и при желании дома Севера могут поступиться ее жизнью, чтобы избавиться от ее мужа. Более того, совсем не хотелось отпускать брата жены живым — уж лучше позабавиться напоследок, чем упустить такую возможность и встретить скучную смерть. И с этими мыслями, Болтон громко свистнул, побуждая собак повскакивать со своих мест, помчаться, взметая из-под лап комья снега, вдогонку за мальчишкой, и одновременно с этим выпустил в него вторую стрелу, а за ней и третью — чтобы обезопасить себя со всех сторон и просчитав, что в наихудшем случае — с двумя промахами — натравленные сучки нагонят мальца и если не раздерут его на куски, так нанесут серьезные раны.

Хотелось бы с ликование встретить смерть Рикона Старка и с любопытством посмотреть, с какого выстрела замертво упадет мальчишка, окрасив снежно белую дорогу своей алой кровью, однако сейчас все же стоило обратить свое внимание и на другие помехи. И не имея больше времени для промедления, Рамси вновь выхватил из колчана стрелу и, повернувшись к спешащим к нему вооруженным людям, что с каждым мигом становились все ближе и вот-вот должны были его настигнуть, начал стрелять по ним, собираясь постараться дать хоть какой-то отпор и понимая: что было в его силах — уже сделано, и теперь от него не зависило практически ничего.


========== Сделка. Часть III (Конец Части I) ==========


Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература