Разорвать порочный круг (СИ)

Повисшая на Рамси Старк практически не обращала внимания на то, куда они держали путь и, когда Кровавый замедлился на пару шагов, даже в один миг почти остановился, а затем внезапно изменил направление движения и пошел правее, не придала этому никакого значения. В голове мелькнула вялая мысль о том, что они наверняка сейчас что-то объезжали, и девушка вновь погрузилась в полусон. Эта местность напоминала ей лабиринт, лишь с разницей в том, что тупики и стены были здесь заменены на поваленные деревья и болотистые участки земли, и Санса уже заранее могла сказать, что вот они пройдут еще немного вперед, а затем начнут смещаться влево, чтобы обогнуть попавшееся на дороге препятствие и вернуться на первоначальный путь. Оказавшись же на дороге, они продолжат плутать по этим забытым богами землям, где и в час нужды человека сыскать представлялось невыполнимой задачей.

Однако в этот раз всё случилось по-другому, и вместо того, чтобы вернуться на былой путь, лошади вдруг остановились, а пытающаяся разлепить глаза Волчица услышала голос мужа:

— Есть кто?

Быстро заморгав глазами, Санса приподняла голову и, найдя виском опору в спине Болтона, посмотрела в ту сторону, куда сейчас глядел он.

Кажется, Рамси в конце концов нашел какой-то дом и теперь с осторожностью подъезжал к узкому проходу, расчищенному к покосившемуся крыльцу. Просматривающийся только с одной стороны домишко запрятался среди деревьев и кустарника и выглядел не лучшим образом: на стенах, выглядывающих из-за высоких сугробов, выступали черные подтеки, а соломенная крыша уже начала местами подгнивать и нуждалась в скорой замене. Такими же невзрачными и заброшенными выглядели амбар с пошарпанными и закрытыми на засов дверями да примыкавший к самому дому низенький сарай со скотиной. Однако внешний вид этого места вызывал у Сансы малый интерес, ведь большее значение для нее в этот час имело найденное наконец людское жилье.

Волнение и радость медленно приползли к Волчице, словно тоже были больны и при том так слабы, что едва ли ощущались ею. Может, это вовсе были не они, а разыгравшееся воображение Сансы, погруженный в лихорадку разум которой не только выдумывал красивые, желанные картинки в виде этого дома, но и играл с ее чувствами и ощущениями. Может, это был сон, и никакого дома в помине не существовало, а это был всего лишь морок, подловивший Волчицу в минуту слабости.

Сдаваясь изнуренности и уступая тяжести налившихся свинцом век, дочь Старка решила не тратить последние силы на созерцание неясного миража и закрыла глаза. Вот попадет она внутрь теплого дома, тогда и можно будет оживиться оглядеться и вновь погрузиться в сон, только на этот раз уже со спокойной душой и уверенностью, что она не замерзнет на морозе во сне. А до той поры Волчица не собиралась кормить свой разум напрасными надеждами и настраивать себя на скорое сидение возле печи.

Сквозь пелену полусна прорвался окрик Болтона:

— Эй, хозяева!

Значит, это было не видение, и крестьянский дом, который увидела Санса, действительно существовал. Но вот существовали ли его хозяева… Хотя милорд и без них разберется, не постесняется вступить в чужое жилье без спроса, в этом-то сомнений у Волчицы не было. Но она и не против была такой решительности мужа… только бы прилечь и поспать.

Вдруг хлопнула хлипкая дверь, и вздрогнувшая дочь Старка услышала сердитый женский голос, явно принадлежащий немолодой простолюдинке:

— Кто такие?! Что забыли здесь?

В голосе женщины жило раздражение, и Санса отрешенно подумала про себя, что ей не стоило говорить таким тоном с милордом. Для ее же собственного блага. Однако не успела Волчица додумать эту мысль, как Болтон прокричал в ответ:

— Дам по серебряному оленю за каждую ночь здесь и твой закрытый рот, женщина.

Значит, не ошиблась. Рамси действительно начинал уже раздражаться. Его тон пока оставался спокойным, однако слова мужчины говорили лучше всего о его настроении. Не имеющая же разрешения вступать в разговор Санса, что сидела за Болтоном и обвивала руками его за пояс, прижалась сильнее головой к его спине, пытаясь восполнить сварливость женщины своей молчаливой просьбой обратить на нее внимание и быть милостивее к этой простолюдинке. Волчица не знала, подействует ли это на Рамси, однако все равно выбирала попробовать сделать хоть что-то, показать, что ей было плохо и ругань с простолюдинкой заставляла ее волноваться.

Старк продолжала сидеть с зажмуренными глазами и натянутым на лицо капюшоном и не видела крестьянки, только могла слышать, что та говорила. А женщина, заметившая позади юноши еще одну фигуру, резко спросила:

— Что с ней?

— Больна, — ответил Рамси, немного поворачивая голову к жене и кидая быстрый взгляд на нее.

Понимая, что говорили явно о ней, Волчица все-таки приподняла голову и вымученно взглянула из-под капюшона на стоящую на крыльце дома хозяйку.