Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

Потихоньку понимая, что в более выгодном положении находится именно она, ведь, опять же, зачинщиком был бастард, и поэтому многое могло ей сейчас сойти с рук, списаться на безвыходность и вынужденность ситуации, Санса решила попытать удачу еще раз и, уличив момент, когда Болтон сделал ей особенно приятно, не сдерживаясь, ответила на его ласку. Она подалась вперед к мужу, сжала в кулаке его волосы и, притянув Рамси еще ближе к своему паху, с протяжным стоном задвигала бедрами. Её движения и издаваемые при этом звуки отвлекли Вонючку от рассматривания пола и перетянули его взгляд, в котором в этот раз остались лишь похоть да желание, на нее саму. И в этот миг Санса, удивляясь сама своим мыслям, сообразила, что возбужденный Теон сейчас не воспринимал ее как Сансу, дочь Эддарда Старка. Нет, в текущей момент она была для него всего лишь предметом вожделения, чем-то, что ему хотелось взять самому. И что бы теперь ни делала Хранительница Севера, Вонючка не будет проводить параллелей между ней и подругой своего детства.

От таких рассуждений Санса раскрепостилась, стала держать себя более уверенно и не пугалась показать своего удовольствия. Она, упиваясь своим временным контролем над Рамси и не убирая руки с его головы, показывала и давала понять, где желала, чтобы он дотрагивался до ее лона. Бастард, в свою очередь, беспрекословно выполнял ее прихоти и, проявляя инициативу, в ответ на ее молчаливые, однако от этого не менее красноречивые просьбы, пробовал ублажить ее разными способами. Он чутко отслеживал реакцию жены на каждое свое действие и, желая угодить ей, сосредотачивался на наиболее приятных для нее ласках и чувствительных местах.

Млея от оказываемого ей мужем внимания, Санса не забывала про Вонючку и время от времени поглядывала на него, с интересом следила за выражением его лица, а Теон, который, увлекся наблюдением за парой на постели, не подмечал взглядов Волчицы на себе. Девушке было занятно смотреть, как явно возбужденный Железнорожденный сложил в замок руки у себя на пахе и то и дело переминался с ноги на ногу. С другой стороны, у дочери Старка вызывало беспокойство иногда появлявшееся на лице Грейджоя выражение боли или, по крайней мере, некоторого неудобства. Не было ли это связано с оскоплением? Мог ли Теон из-за этого чувствовать сейчас боль? Однако, если бы возбуждение действительно приносило бедняге неудобство, то он бы не стал так в открытую наблюдать за ее с Рамси утехами. И, если говорить о последнем, Болтон без всякого сопротивления со стороны жены переложил ее ноги к себе на плечи и, давая еще больше контроля над собой, уверенно подводил ее к пику. В один момент он, не прекращая поглаживать пальцами дочь Старка изнутри, остановил ласки языком с поцелуями и замер с приоткрытым ртом в нескольких дюймах от лона жены, обдавая чувствительный похотник горячим дыханием, а затем подул на него, вызывая своим действием сильную дрожь по всему телу Сансы, и, взяв во влажный горячий рот, начал мягко, без нажима, касаться его кончиком языка.

Это стало последней каплей, положившей начало яркой вспышке разнесшегося по телу Сансы удовольствия. Волчица, мгновенно накрытая с головой ощущением наивысшего наслаждения, распространяющимся сразу из двух точек, изогнулась в немом крике, судорожно свела колени поднятых на плечи Болтона ног, с силой вцепилась руками в мех, откинула голову назад, закатывая глаза, и, почувствовав, что даже слабые касания языка мужа до ее такого сейчас чувствительного лона начинают становиться для нее болезненными, нажала ногами ему на плечи, настойчиво отпихивая от себя. Она продолжала все еще содрогаться от дрожи и, оттолкнув бастарда от своего паха, свела вместе ноги и задвигала бедрами, сжимая внутри свое лоно и продлевая этим мгновения блаженства.

Когда же удовольствие начало спадать и Санса перестала метаться по постели, однако все еще продолжала лежать с закрытыми глазами и шумно дышать, ее окликнул Болтон и произнес повелительным тоном:

— Встань на четвереньки.

Хранительница Севера, пребывая в истоме, нехотя открыла глаза и, глянув на мужа затуманенным взором, медленно перевернулась на живот и начала приподниматься на руках, однако была поправлена бастардом:

— Лицом к Вонючке.

Санса прикрыла глаза, опустила голову вниз и, глубоко вздохнув и приведя мысли в порядок, повернулась к Грейджою, что кидал на нее встревоженные взгляды. Девушка предпочла не смотреть на стоящего напротив нее и взирающего на нее сверху-вниз Теона и отвернула голову в сторону. Болтон же встал сзади дочери Старка и, прижавшись пахом к бедрам, огладил ее ягодицы, а затем потянулся рукой к ее волосам и, собрав их в кулак и крепко сжав, заставил жену поднять голову и посмотреть на Железнорожденного:

— Смотри на него.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература