Разрушение Дьявольского Акра

Бронвин бросилась на меня. Челюсть пустоты широко распахнулась, и ее языки, растопырившись, поймали ее.

— Джейкоб! — закричала она, извиваясь на них.

— Мне очень жаль! — крикнул я, снова поднимая сумку. — Я люблю вас всех. Вот почему я должен это сделать.

Я повернулся и побежал, оставив их ошеломленными. Я надеялся, что они поймут. Я надеялся, что когда-нибудь они меня простят. Теперь я знал: я никогда больше их не увижу. После того как я помогу Нур уничтожить Каула, я исчезну. Найду самую дальнюю, самую захолустную петлю, какую только смогу, и изгоню себя в какой-нибудь забытый уголок прошлого. Я собирался превратить себя во что-то неузнаваемое. Во что-то опасное.

Я не хотел, чтобы они видели меня чудовищем.

* * *

След капель привел меня в центральную комнату библиотеки: огромную пещеру в форме улья, широкую внизу и сужающуюся к вершине несколькими этажами выше. Но верх обвалился, как и часть задней стены, — работа чудовищных великанов, родившихся здесь. За отсутствующей стеной была пустота оранжевого воздуха и звук сердитого, грохочущего прибоя. Край скалы.

Стены были увешаны гирляндами светящихся сосудов. Вода лилась из стены в форме головы сокола в ручей, проходивший по краю комнаты, а затем стекала в широкий неглубокий бассейн, пульсирующий тусклее и ярче в ритме дыхания зала. Все было точно так же, как я помнил, но поменялось одно: столб волнистого света, поднимающийся из бассейна и сияющий вверх через проваленный потолок.

«В ручей, мальчик. Вылей их все».

Я перевернул мешок с сосудами и вылил их один за другим в ручей. Вода бурлила и бурлила, смешиваясь с суолом. Когда эти души стекали в окаймленный камнем бассейн, вода в нем дымилась серебристо-белым паром. И когда этот пар присоединился к столбу голубого света, медленно вращающийся столб запульсировал ярче и стал вращаться быстрее.

Теперь я двигался к бассейну, наполовину загипнотизированный его красотой, но наполненный ужасом от того, что означало бы если я шагнул в воду.

Конец мне. Рождение чего-то неузнаваемого.

И все же я должен был. Чтобы избавить друзей, которых я любил, от охоты до конца их дней, которых было бы немного, если бы Каул дожил до ночи, я шагнул к бассейну. Чтобы избавить мир от еще одного кровожадного тирана, который считал себя богом, я шагнул к бассейну. Чтобы спасти жизнь Нур Прадеш, которая даже сейчас была готова умереть, чтобы спасти всех нас, я придвинулся еще ближе.

Для Нур.

Я должен был.

Я шагнул к бассейну.

Но бассейн начал отступать. Столб света вращался все быстрее, создавая ветер из сине-серебряных искр, который сдувал мои волосы, и еще быстрее, свистя, завывая и становясь таким сильным, что мне приходилось защищаться от него плечами.

На более низком уровне сознания я почувствовал, что пустота в инкубационной комнате убита. Я должен был отпустить её.

Свет и ветер усиливались одновременно. И краем глаза я увидел, как что-то опускается через дыру в крыше, закрывая диск дымно-оранжевого неба над головой.

Затем с открытой крыши раздался голос: «Вор! Убирайся из моей библиотеки!»

Ветер ревел в тандеме с голосом, опрокидывая меня на четвереньки.

«Поторопись, Джейкоб! — Голос Бентама снова прозвучал в моей голове. — Он нас раскусил!»

Все инстинкты кричали мне, чтобы я повернулся и побежал, чтобы ветер сдул меня обратно через дверь, но я заставил себя идти вперед, таща себя за руки по полу, пока Каул спускался сверху. Теперь он был огромен; сквозь дыру в разбитой крыше ему было тесно. Его хвост мчащегося ветра появился первым, сужаясь вниз, чтобы закончиться «или, скорее, начаться» в синем луче в центре бассейна духов. Нет, он всегда был здесь, был здесь с тех пор, как я вошел, но только теперь, когда он спускался вниз из внешнего мира, он мчался и завывал. Бассейн духов был его источником, источником, который питал его, и он был связан с ним пуповиной ветра.

Сверху раздался оглушительный треск. Валуны с грохотом обрушились вниз, когда большая часть крыши рухнула. Руки и пальцы Каула скользили по стенам.

Я добрался до края бассейна и начал перелезать через край. Я услышала голос Бронвин с другого конца комнаты, выкрикивающей мое имя. Я не мог остановиться, чтобы ответить или подумать о том, что делаю. Я не мог позволить себе даже минуты сомнения.

Суол тек по моим венам яркой пульсирующей синевой. Я сложил ладони чашечкой, позволил жидкости течь в них, поднес к губам. И я выпил.

Никакие чувства не овладели мной. Никакой трансформации. Совсем ничего.

Теперь Каул полностью проник в помещение, его гигантское тело заполняло верхнюю половину пещеры. Бронвин тоже шла навстречу шторму, держа остальных на руках, защищенная от ветра своим огромным телом.

Я погрузил руки в воду и снова напился.

Каул взревел. Он что-то произнес: