Разрушение храма

За полтора месяца производственной практики Курганов опубликовал в местной газете около пятидесяти фельетонов, очерков, заметок, корреспонденций и статей. Чуть ли не каждый день он сдавал в секретариат фельетон или очерк (опытные, заслуженные местные журналисты писали свои фельетоны и очерки по нескольку дней, а Курганов садился с утра за стол — и через пару часов фельетон всегда бывал готов).

Сам себе все эти неожиданно проклюнувшиеся в нем журналистские способности Курганов объяснял очень просто: к началу практики он решил окончательно бросить спорт и вышел сразу из всех сборных команд: в конце концов надо было браться когда-то за ум. Кроме того, он вдруг совершенно неожиданно, буквально напрочь перестал писать стихи. (Незадолго до этого Курганов познакомился с одной очень интересной девушкой, которая однажды, как бы шутя, как бы между прочим, сказала Курганову, что он должен проявить себя не только как поэт, но и как журналист. Кстати, этой девушкой была будущая кургановская жена.)

Таким образом, все силы двадцатитрехлетнего супермена (все-таки рост 188, вес 86), бывшего неоднократного чемпиона Москвы и страны и даже (один раз) мирового рекордсмена, освободившиеся наконец от спорта и стихов, мощным водопадом обрушились на страницы великолукской газеты, предоставившей Курганову все свои четыре страницы для его яростных практикантских упражнений. И вся огромная словесная энергия, накопившаяся у Курганова за годы увлечения поэзией и до поры до времени почему-то скованная по непонятным тогда еще для него законам, — вся эта огромная словесная энергия вдруг вспыхнула в Великих Луках и забушевала на страницах газеты с невиданной для местных масштабов силой. (Таким образом, пожелание красивой девушки — будущей кургановской жены — было выполнено почти сразу и всего за каких-то полтора месяца.)

Курганов печатался в газете буквально каждый день. Иногда его рукой заполнялась чуть ли не половина всего номера. (Вот так иногда случается — появляется в твоей жизни красивая девушка, и ты начинаешь, ни о чем не задумываясь, следовать ее желаниям, словам, советам и даже стихи перестаешь писать, если эта девушка тебе нравится и если эта девушка хочет, чтобы ты всем показал и доказал, что умеешь не только писать стихи, имеющие успех в студенческой аудитории, но можешь и кое-что другое, более серьезное и надежное… Величайшей ошибкой Курганова на первоначальной стадии отношений со своей будущей женой было то, что она понравилась ему прежде всего за то, что он очень сильно нравился ей, — но это, к сожалению, выяснилось гораздо позже.)

Главный редактор великолукской газеты, поняв и оценив Курганова сразу же после первых его успехов, распорядился переселить необычного практиканта в городской гостинице из обычного номера в люкс — все расходы редакция взяла на себя. Одновременно главный редактор назначил Курганову самую высокую штатную ставку, всячески уговаривая Курганова сразу же после окончания университета возвращаться работать обратно к нему в газету. (Квартира была обещана Курганову в день приезда в Великие Луки с дипломом в кармане.)

Но, к немалому, наверное, огорчению главного великолукского редактора, неукротимого фельетониста к тому времени уже заприметили в Москве. Из одной центральной газеты (во всех московских газетах существуют отделы, внимательно следящие за успехами и провалами периферийной прессы) последовал запрос: кто сей шустрый автор фельетонов, подписывающий свои многочисленные сатирические произведения псевдонимом О. Курганов?

Ответ из Великих Лук, очевидно, немало подивил центральную газету: О. Курганов — не псевдоним, а настоящая фамилия студента 4-го курса Московского университета, находящегося в Великих Луках на производственной практике. (Потом в отделе кадров центральной газеты Курганову рассказывали, что поначалу этому ответу просто не поверили: литературный уровень фельетонов и очерков, подписанных фамилией О. Курганов, позволял смело включать их автора в десятку лучших журналистов газеты, а он, оказывается, только еще студент…)

6

Желтый, приготовились… Зеленый — поехали!