Разрушение прикрытия (ЛП)

  Все говорили, что он хочет купить «Юнайтед», и вы могли видеть его в этой роли – он хлопал по спине своих любимых игроков, подбадривал из директорской ложи на «Олд Траффорд», впитывал внимание, показывая себя обычным парнем. Как будто! У обычных парней не было собственных самолетов и вертолетов, и они не тратили каждую неделю на персонал больше денег, чем большинство людей зарабатывали за всю жизнь. Тем не менее, Кевин подумал, что было бы здорово, если бы Патриков купил команду. У них был бы такой богатый владелец, что он мог бы купить все лучшие таланты, и такой, который не только жил бы в той же стране — в отличие от Глейзеров — но и на самом деле поблизости.

  Когда Патриков отсутствовал, командовал его напарник – русский по имени Карпис. На самом деле он не жил в доме, но вы бы не догадались об этом по тому, как он появлялся в самое неподходящее время. Он был скверным творением, подумал Кевин; там, где босс был общительным и веселым, Карпис был суровым и отчужденным. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина, который носил темные костюмы, а иногда и черную кожаную куртку; эффект был странно угрожающим. Его низкий голос соответствовал кинозлодею из воображения Кевина, хотя его английский был превосходным и лишь с легким акцентом. Даже Рейли, несмотря на свой крутой вид, выказывал Карпису уважение, и было интересно, что, когда Патриков говорил с русским, он, казалось, говорил как с равным, а не как с подчиненным.

  Казалось, что скоро пойдет дождь, поэтому Кевин быстро направился к хижине садовника. Он только что сделал первый глоток чая, как зазвонил интерком. Черт! Он поставил кружку и посмотрел на маленькое устройство. Он мигал, снова и снова показывая число 11 . Он вздохнул. Это означало небольшие задние ворота в дальнем конце территории, где датчик закрывал вход вместе с монитором, домофоном и камерой видеонаблюдения, спрятанными в ветвях бука. В последнее время датчик стал неожиданно срабатывать. В первый раз, когда Кевин мчался туда, уверенный, что найдет незваного гостя. Но после дюжины повторений он научился не торопиться, зная, что найдет ворота, которые можно было открыть только с помощью цифровой клавиатуры, нетронутыми, сидящими там и фактически ухмыляющимися ему, когда он еще раз подтвердил, что к ним никто не прикасался.

  Тем не менее, у него не было выбора, кроме как отнестись к этому серьезно. Приказы есть приказы, и это будет его работа на линии, если он проигнорирует сигнал; Рейли не раз давал понять это. Поэтому Кевин поставил свою кружку и вышел на улицу, где снова выругался; пошел дождь, не сильный, но непрекращающийся. К тому времени, когда он добрался до ворот, он почувствовал, как ливень промок на его одежде.

  Он обогнул небольшой поворот дорожки, готовый перенастроить датчик и ввести код на пейджере, который сообщит охраннику внутри дома, сидящему в тепле и сухости перед группой мониторов, что это просто очередная ложная тревога. Но Кевин, к своему удивлению, увидел, что ворота открыты. Скорее приоткрытой, чем открытой, но достаточной, чтобы сработал датчик и сработала сигнализация, которая, в свою очередь, отправила сигнал на его пейджер.

  Он все еще ничего не подозревал; кто-то, вероятно, не смог правильно закрыть ворота. Но кто бы это был? Патриков отсутствовал, Нина никогда не отваживалась заходить так далеко от дома, а ледоруб Карпис никогда бы не выбрал холодный, дождливый день для прогулки на улице. Остались садовники, которые сегодня все работали в розарии, и охрана, то есть Кевин и его коллеги, работавшие в предыдущие смены. Тем не менее, они были единственной группой, которая точно не открывала и не закрывала ворота, поскольку их работа заключалась в том, чтобы оставаться внутри, следя за тем, чтобы никто больше не вошел.

  Он был озадачен, но еще не встревожен. Затем в грязи с внутренней стороны ворот он увидел странные дыры. Они выглядели как куски земли, извлеченные из поля для гольфа, чтобы проветрить его. Он закрыл ворота и снова посмотрел на отверстия для пробок — они шли вверх по тропинке к дому, и он пошел по ним, то теряя тропу там, где трава все еще стояла на своем месте, то снова находя ее в странном пятне обнаженной грязи.

  По мере того, как он приближался к самому дому, цепочка странных отметин внезапно отклонялась, направляясь к солярию. Теперь их было легко проследить, и они привели его к двери в одном конце длинной низкой постройки. Необычно это было открыто; он никогда не видел ничего, кроме закрытого.