Разрушение прикрытия (ЛП)

  Мак рассмеялся. — Надеюсь, вам это не понадобится. Там же бумажник с международными водительскими правами Флинна. Лэнгли все выдумал, так что фотография вполне реальна, даже если имя не соответствует действительности. Деньги тоже есть – около четырехсот баксов в местной валюте. Называются они гривнами , за доллар чуть больше двадцати.

  — А как насчет его денег?

  — На обычном месте.

  Майлз кивнул. Он снял свою куртку, проверив сначала, что в ней все еще бумажник и паспорт, затем вынул из карманов брюк мелочь и ключи и сунул их в карман куртки. Он вернул этот сверток Маку, сказав: «Позаботься о нем». Я не хочу застрять здесь.

  Мак ответил: «Вчера в гараже проверили машину, и она готова к работе. У вас полный бак бензина, масло в норме, а шины почти новые. Это палка, пять передач. Скоро стемнеет, а на востоке снег, так что успокойтесь — в этой стране ни на хрена не пашут. Следите за своей скоростью: местные полицейские могут доставлять вам неудобства, хотя превышение скорости на передовой считается само собой разумеющимся. Я положил карту на пассажирское сиденье здесь и отметил маршрут. Это прямой путь, и ваша остановка ровно на полпути. Он повернулся, чтобы посмотреть на Майлза. — Думаю, это все, если только у вас нет особых пожеланий.

  'Фонарик?'

  — В кармане перчаток.

  'Термобелье?'

  Мак только рассмеялся.

  Они оба вышли из машины. — Удачи, — сказал Мак, но было понятно, что они не пожмут друг другу руки.

  Майлз сказал: «Давай в следующий раз поедем на Карибы». Потом он сел на водительское место Гольфа. Он включил обогреватель на полную мощность и смотрел, как Мак сел на заднее сиденье «Импалы», и она уехала, направляясь в посольство в Киеве. Майлз выждал пять минут, изучая карту, на которой маршрут был отмечен маркером, а затем отправился сам, направляясь на восток и юг к зоне боевых действий.

  Он ехал пять часов, останавливаясь только перед тем, как стемнело, чтобы поесть яичницу в придорожном кафе. Дорога была неплохая, и хотя в одном месте некоторое время шел снег, поверхность была покрыта песком, и «Гольф» управлялся хорошо. После следующего города он свернул на боковую дорогу и пошел по извилистой тропинке, скорее по тропинке, чем по дороге, пока не увидел кириллическую вывеску фермы, которую искал.

  Перед входом в поместье были закрытые ворота с длинной цепью, обмотанной вокруг засова, но без висячего замка; когда он открыл ее и проехал, он остановился и снова закрыл ворота, положив цепь на место, как прежде. Он проехал еще сотню ярдов, пока тропа не закончилась небольшим фермерским двором с домом на дальней стороне. Он припарковался в соответствии с инструкциями в соседнем деревянном сарае, тщательно закрыв двери, когда уходил, чтобы его машину не было видно снаружи.

  На входной двери фермерского дома была современная клавиатура, и он набрал цифры: 04.07.76 — небольшая дань уважения Мака Дню независимости Америки. Внутри первого этажа не было мебели, за исключением кухни с холодильником с морозильной камерой, стола и пары сосновых стульев. Поднявшись по голой деревянной лестнице, он нашел спальню, из которой дул горячий воздух небольшой обогреватель. Прежде чем включить свет, он плотно задернул плотные шторы на окнах. Затем он снова спустился вниз, чтобы осмотреть кухню. В холодильнике он нашел пиво, вино и водку, а также несколько готовых бутербродов, завернутых в пищевую пленку, и разные закуски. Он слишком устал, чтобы есть бутерброды, но налил себе щедрый глоток водки и взял стакан и пластиковую коробку с фаршированными оливками наверх, в теплую спальню. — Привет, Мак, — сказал он вслух, быстро допивая водку и жуя оливки. Потом еще в одежде он лег, закутавшись под два пуховых одеяла, и заснул. Ему приснилось, что он все еще в Дубае, смотрит на часы.

  Майлз проснулся рано, когда на улице была еще кромешная тьма, и тут же встал. Он задержался ровно настолько, чтобы съесть один из сэндвичей, завернутых в пищевую пленку, и выпить большую кружку растворимого кофе, в который он налил сливки из стеклянной бутылки с молоком. Второй сэндвич он положил в карман; он понятия не имел, откуда взялась его следующая еда. Затем он заправил постель, вымыл и вытер кружку, оставив мало следов того, что кто-то остался на ночь.

  Он ехал через сверкающие заснеженные поля навстречу восходящему солнцу, направляясь дальше на восток через бескрайние холмистые степи. Поначалу движения было мало, но к утру люди уже гуляли по маленьким городкам, через которые он путешествовал. Когда он остановился за бензином (ему сказали заправляться по мере возможности), обслуживающий персонал был дружелюбен, но не говорил по-английски. Он упомянул пункт назначения, проверяя, что на правильном пути, но мужчина только покачал головой. «Бум!» — сказал он почти устало. 'Бум бум.'