Разрушенная судьба. История мира глазами мусульман

Одна особенно дерзкая концессия давала родившемуся в Германии британскому подданному барону Паулю Юлиусу фон Рейтеру исключительное право строить во всем Иране трамвайные пути и железные дороги, исключительное право добывать здесь полезные ископаемые и рубить лес, а также право создать Национальный банк страны и управлять им. И всё это – в обмен на щедрое приношение шаху наличными и обещание в будущем выплачивать в казну страны небольшой процент с доходов! В стране вспыхнули протесты; сами по себе они, пожалуй, ничего бы не добились, но из своих соображений эти протесты поддержала Россия. Под давлением шах попятился назад и отменил сделку. Однако, согласно условиям уже подписанного им контракта, теперь Иран должен был выплатить барону Рейтеру штраф в сорок тысяч фунтов. По счастью (для шаха), штраф пришлось платить не из его личного кармана, а из иранской казны. Так страна (и налогоплательщики) вынуждены были заплатить британскому лорду огромную сумму решительно ни за что – при том, что контрольный пакет акций нового Иранского Национального банка все-таки остался у него[64].

Такие истории повторялись снова и снова: коррумпированный шах и его родственники получали кругленькие суммы наличными – и взамен отдавали какой-либо европейской компании или правительству контроль над еще одним сектором иранской экономики. Иногда сделку удавалось отменить, но это всегда стоило иранским налогоплательщикам огромных штрафов. Граждане Ирана прекрасно понимали, что происходит, но ничего не могли сделать. Как ни слабы были Каджары, власти над собственным народом их никто не лишал: бросать людей в тюрьмы, пытать и казнить они могли по-прежнему.

С точки зрения европейцев тому, что страну дербанят на части и пожирают, можно было только радоваться; главный вопрос состоял в том, какая же европейская держава сожрет тот или иной ее кусок и какая получит стратегическое преимущество для дальнейшей ее эксплуатации. Два основных противника, Россия и Британия, были более или менее равны по силе, так что в конце концов они разделили Иран на зоны влияния: Россия получила право беззастенчиво грабить север, Британия – заниматься тем же самым на юге. Это соглашение более или менее определило северную и южную границы страны, а также обозначило линию, к востоку от которой все договоры теряли силу – эта линия со временем превратилась в границу между Ираном и Афганистаном.

Однако Большая Игра велась и на диких восточных землях – в горах Гиндукуш и на равнинах к северу от них. Здесь в начале XVIII века племенной вождь по имени Ахмад Шах Баба объединил разрозненные афганские племена и сколотил одну из тех недолговечных империй, что возникали порой на окраинах Индии. Однако империи Ахмад Шаха суждено было стать последней из них, поскольку его наследникам пришлось иметь дело уже с новой реальностью: с севера и с юга давили на них две могущественные европейские державы. Русские засылали на афганскую территорию своих шпионов и агентов, чтобы добиться союза либо с царем, либо с мятежными вождями, способными его ниспровергнуть. То же самое делали и британцы.

Дважды Великобритания вторгалась в Афганистан и пыталась его оккупировать, чтобы перекрыть путь русским, но каждый раз афганцам удавалось отбиться. Первая англо-афганская война закончилась в 1842 году; афганцы уничтожили британскую армию и вырезали при попытке к бегству всю местную английскую общину. (Впрочем, британская армия быстро вернулась, чтобы сжечь Большой Базар в Кабуле, а с ним и всех, кто там был.)

Британцы еще зализывали раны, нанесенные им во время первого вторжения в Афганистан, когда пожар разгорелся в Индии. Начался он в 1857 году с восстания пехотинцев, называемых сипаями. Британские офицеры приказывали им смазывать пули смесью говяжьего жира и свиного сала, и этот приказ совершенно их не устраивал. Подавляющее большинство сипаев были индуистами либо мусульманами. Для индуистов корова – священное животное, и смазывать ее жиром пули – святотатство. А для мусульман свинья ритуально нечиста, и любые манипуляции со свиным салом отвратительны.