Разрушитель клинка

Остался лишь Таристан, он провел королеву в гостиную – круглую комнату с окнами, выходящими на залив. По-прежнему необычные оранжевые лучи падали на пол, как будто где-то поблизости полыхал пожар. Эрида уставилась на ковры, принявшись с неожиданным воодушевлением рассматривать сложные узоры. Она прошлась взглядом по каждой нити, голубой, золотой и розовой, образующим ромбовидные узоры и завитки. Проще было сосредоточиться на текстиле, чем смотреть на собственные руки и запекшуюся под ногтями кровь, а также испачканные красным рукава.

Послышался плеск воды, и Таристан опустился на колени перед креслом королевы, поставив рядом чашу с водой и полотенце. Действуя медленно и размеренно, он принялся за работу, стараясь не напугать королеву. Эрида же с трудом дышала, резкий запах железа все еще висел в воздухе.

– Первое убийство самое трудное, – пробормотал Таристан, поднимая ее руку. Ткань скользила туда-сюда, становясь красной по мере того, как кожа снова белела. – Память о нем останется с тобой навсегда.

Эрида перевела взгляд с ковра на воду. Она колыхалась, краснея с каждым разом, когда супруг опускал в нее полотенце. Кровь принцессы была такой же, как и любая другая, неотличимой от крови самого простого крестьянина или обычной крысы. Она увидела в воде лицо Маргерит: безжизненные глаза, широко раскрытый рот, светлые волосы разметались по полу, словно сияющий нимб. «Девочке было всего пятнадцать».

Эрида вспомнился шатер на поле боя, когда она вытирала кровь с тела Таристана. Тогда она смывала кровь принца Орлеона. Теперь воду окрашивала в алый кровь его сестры.

Королева проглотила кислый привкус.

– Кто был первым у тебя? – прошептала она.

Таристан продолжал протирать ее руку, прослеживая на ладони каждую линию.

– Еще один сирота в порту. Крупнее меня, но слишком медлительный, чтобы воровать, как я. Думал, что сможет побить меня и заставит отдать свой ужин. – Его лицо ожесточилось, лоб пересекла морщина. Эрида видела, что воспоминания все еще причиняли боль. – Он ошибался.

Она провела пальцем по руке Таристана.

– Сколько тебе было?

– Семь, – выплюнул он. – Я использовал камень.

«Совсем не то что кинжал в королевском зале. – Все поплыло перед глазами Эриды, но не от тошноты, а от непролитых слез. Она быстро моргала, пытаясь прогнать их, и закусила губу, едва не прокусив ее до крови. Чувства вернулись, онемение исчезло, гул в ушах затих. – Что я наделала?»

Не раздумывая и не обращая внимания на кровь, Таристан крепко сжал ее руку. Она ответила ему тем же, желая ощутить прикосновение его губ, почувствовать его обжигающие прикосновения.

– Не извиняйся за то, что делаешь то, что должна, – свирепо выдохнул он. Ее сердце сжалось, когда она снова почувствовала, будто держит в руке кинжал, а кровь Маргерит стекает по ее пальцам. – Если дать этому миру шанс, он сожрет тебя целиком.

Другую руку Таристан положил ей на щеку, поворачивая лицо Эриды так, чтобы она посмотрела на него. Ни на ковер, ни на чашу. Ни на ее собственные уродливые пальцы, украшенные следами резни. Она наклонилась к нему, удерживая его взгляд, ища его глаза.

Лишь бесконечная чернота. Только преисполненный благоговения Таристан, стоящий перед ней на коленях, словно жрец.

– Эрида, ты сильна. Но, несмотря на твою силу, сейчас ты самый аппетитный кусок мяса во всем королевстве. – Беспокойство на его лице было чуждым, настоящей загадкой. Никогда раньше Эрида не видела его таким. – Волки придут.

– Один волк уже здесь, – сказала она, наклоняясь, чтобы прижаться лбом к его лбу. Его кожа пылала, глаза мерцали, веки отяжелели. – Ты уничтожишь и меня?

Вдох, который он сделал, походил на рычание, из-за которого ее тело охватила дрожь.

– Вот так? – едва слышно прошептала она.

Пульс стучал у нее в ушах. Казалось, будто мир сжался до одной-единственной точки.

– Вот так, – ответил он.

Горячие губы Таристана накрыли рот Эриды, и она задрожала от этого прикосновения, пот снова заструился по ее позвоночнику. Мех упал с плеч, кровь была забыта. Какое-то неведомое доселе чувство всколыхнулось в ее груди, побуждая вцепиться ему в волосы и скользнуть под его тунику. Собственные пальцы Таристана уже лежали на ее обнаженной ключице, платье было спущено с плеча, пока он губами прокладывал дорожку от ее рта к шее.

Каждое прикосновение обжигало, пока Эрида не почувствовала, как пылает внутри. Она не хотела, чтобы происходящее когда-нибудь заканчивалось.

* * *

Когда, сплетя руки и ноги, они лежали на кровати, наблюдая за кровавым закатом за окнами спальни королевы, Эрида ждала, что в дверь ворвется проклятый Красный маг. Но он все еще сидел на острове Познаний, зачарованно изучая бесконечные манускрипты.