Разрушитель клинка

Как и Сораса, смертные не могли хорошо видеть город. И все же с каждым шагом принц Трекии все меньше походил на себя прежнего, его лицо казалось обескровленным, от улыбки не осталось и следа. Он то смотрел вперед на город, то поворачивался в седле, чтобы взглянуть на военный отряд. Его практически белые губы были поджаты.

Сораса выглядела такой же ошеломленной.

– Насколько все плохо? – прошептала она, все еще глядя на горизонт. – Скажи мне правду, Домакриан.

Мускул дрогнул на его щеке, пока он изучал город за горизонтом. Огонь отражался от густого черного дыма, окрашивая его в красный цвет. Искры плясали на крышах домов и в облаках, вспыхивая и перепрыгивая дальше. Сторожевые башни и бойницы крепости были пусты, на них не было никакого войска. Языки пламени лизали камень, словно распускающиеся красные цветы.

– В лучшем случае нас ждет пекло, – прошептал он. – Огонь – наше единственное препятствие. – Сораса кивнула, продолжая напряженно вглядываться в даль, и крепче сжала поводья лошади.

– В худшем случае мы столкнемся с пламенем, Таристаном и тем, что еще он призвал из портала Веретена. – Дом оскалился. – Мы смотрим в лицо неизвестности.

Если эта перспектива и испугала Сорасу Сарн, она не подала виду. Вместо этого она расстегнула накидку и скинула ее, обнажив свои старые кожаные одежды, все еще помятые и грязные после бойни у храма.

– Я могу провести нас по городу, – сказала она.

Дом вздохнул, покачав головой:

– Не хочу знать, скольких людей ты убила здесь.

– Ладно, тогда я не стану сообщать тебе точное число, – отмахнулась она. – Итак, мы пройдем через ворота, затем закроем Веретено и выберемся живыми.

Перед мысленном взором Дома появилась светящаяся нить Веретена, тонкая и золотистая, она была окружена бушующим пламенем. На фоне огня выделялся силуэт, худощавая фигура, непокрытая голова. У него было лицо Кортаэля, но Дом понимал, что это не он. «Таристан».

– Домакриан.

Резкий голос Сорасы, произнесший его полное имя, и тон убийцы заставили его вздрогнуть.

– Наша цель – Веретено. Защита Корэйн, – сказала она. Сидевшая позади Корэйн уверенно держалась в седле и, склонив голову, обсуждала что-то с Чарли и Эндри. – Она наш главный и единственный приоритет.

Дом хотел согласиться, но словно онемел. Он уставился на гриву своей лошади. Черную, как и глаза Таристана.

– Если он умрет, все закончится, – выдавил бессмертный.

Он почувствовал, как Сораса сверлит его разъяренным взглядом, но отказывался смотреть ей в глаза.

– А что если этого можно добиться лишь ценой ее жизни? – сухо спросила она.

Услышав это, Дом резко поднял голову и внимательно взглянул на амхара. Она была такой же, как всегда, – гадюка в женском теле. Кинжалы были клыками, а кнут – хвостом. И она всегда носила с собой больше, чем один яд.

Сораса напряглась под его пристальным взглядом, но не пошевелилась и не моргнула, пустив свою лошадь рысью. Снег падал на ее приподнятое лицо, белые хлопья прилипали к темным ресницам и черным волосам.

– Неужели у тебя появилось сердце, амхара? – недоверчиво спросил Дом.

Она ухмыльнулась.

– Такому не бывать, Древний.

В миле от стен Джидаштерна, на возвышении над продуваемым всеми ветрами пляжем, Осковко остановил процессию. С этого места даже смертные могли видеть руины города. Принц слез с коня и с каменным лицом уставился на город. Пламя пожирало улицы и здания, отбрасывая жуткий красный свет. Рев наполнил воздух, дым обжигал горло Дома. Пепел падал вместе со снегом, покрывая все вокруг слоем серого и белого, пока один всадник не стал едва отличимым от другого.

По военному отряду пробежал ропот. Дом никогда раньше не слышал трекийского, но несколько человек говорили и на верховном, который он понимал слишком хорошо.

– Где все? – прошептал один.

– Все люди ушли? – спросил другой.

Осковко еще раз окинул взглядом своих людей, и Дом понял, с какой целью. Он оценивал их силы, раздумывая, способны ли они встретиться лицом к лицу с предстоящими препятствиями.

– Вы говорите, что в городе открыто другое Веретено и что она должна закрыть его, – гаркнул принц, мечом указывая на Корэйн.

– Мы уже делали это раньше, – отозвалась Корэйн, но ее голос прозвучал тихо и неубедительно. Она дрожала под своей покрытой пеплом накидкой, точно серый призрак. Лишь Веретенный клинок мерцал, красные и пурпурные драгоценные камни отражали пламя.

Один из лейтенантов принца насмешливо посмотрел на нее.

– Надо разбить лагерь. Дождаться, пока догорит огонь, а потом произвести зачистку, убрав все, что осталось внутри.

– Или повернуть назад, – добавил другой. На его лице красовался свежий порез. – Даже если все галлийцы сгорят, нас это не волнует.

Дом соскользнул с седла и направился к принцу. Оба лейтенанта отпрыгнули в стороны, освобождая ему дорогу. Они знали, что лучше не вставать на пути у бессмертного видэра.

– Если оставить Веретено нетронутым, вы сгорите вместе с ними, – сказал Дом, переводя взгляд с одного на другого. Его голос разнесся над всеми солдатами.