Разрушительница пирамид

Полет фантазии был прерван довольно быстро. Савва позвонил и сказал:

– Поднимайся. На входе поаккуратнее, – и дал отбой.

А я, немного озадаченная, поспешила в подъезд. Вышла из лифта и увидела, что дверь маминой квартиры чуть приоткрыта. Я осторожно заглянула и замерла на месте. В прихожей на полу лежали два типа, один едва слышно поскуливал, второй, похоже, был без чувств.

– Мама дорогая! – пробормотала я, осторожно обходя обоих, и позвала: – Ты где?

– Здесь, – ответил Долгоруков, и я двинулась на голос.

В гостиной спина к спине на стульях сидели мамуля и Максик. Ноги и руки у них были обмотаны скотчем, который в настоящий момент отдирал Савва, сидя перед ними на корточках. Рты оказались тоже заклеены. Физиономию Максика украшал синяк. Мама, слава богу, пострадала меньше, глаза ее гневно сверкали, она силилась что-то сказать, но не имела такой возможности. Наконец, мамины руки удалось освободить. Она решительно сорвала скотч со своих губ и крикнула:

– Доча!

Само собой, я бросилась к ней, и мы обнялись, но длились объятия недолго – мама меня легонько оттолкнула, обратив свой взор к Савве.

– Кто этот отважный юноша?

– Мамуля, я понимаю, что ты пережила, но лучше не увлекаться, сама посмотри: какой из него юноша?

– Господи, ну что ты за человек! – всплеснула руками она. – Даже в такую минуту непременно надо поперек сказать… Вылитый папаша, прости господи.

Тут она вспомнила про Максика и кинулась помогать Савве. Конечно, больше мешала, но они в конце концов его освободили. Мама сорвала скотч с его губ, он взвыл, мама обхватила его голову и прижала к груди.

– Бедный мой мальчик…

Он всхлипнул и ненадолго затих.

– Может, расскажете бедной девочке, что здесь произошло? – спросила я. Адресовался вопрос в основном Савве, предысторию я худо-бедно улавливала, но вместо Саввы заговорил Макс.

– Мама вела себя геройски, – сообщил он. – Исключительно отважная женщина. Они велели звонить тебе, но она плюнула им в лицо.

«Это мама может», – мысленно согласилась я, а Максик продолжил:

– А этот мерзавец заявил: «Хорошая дочка прибежит узнать, что случилось с мамочкой». Что мы пережили, Ева, пока ждали… И тут является этот человек… – Максик взглянул на Савву с опаской, не отлипая от маминого бюста.

– Он нас спас. Как ваше имя? – торжественно вопросила мамуля.

– Скажи свое имя, прекрасный юноша, чтобы мы могли поминать тебя в своих молитвах, – хмыкнула я.

– Чего ты злишься? – вроде бы удивился Савва.

– Я не злюсь, я негодую. В моей жизни стало слишком много неожиданностей.

– В моей одна, но зато какая! – сказал Долгоруков, я не стала уточнять, что он имел в виду, и вновь повернулась к Максику.

– Спасибо, что защищал маму, – кивнула я.

– Это мама меня защищала, – ответил он. – Мерзавцы набросились на меня, как только я открыл дверь, и если бы не мама, боюсь, меня бы здесь с вами не было.

– А чего так? – вмешался Савва. – Парень ты вроде не хилый.

– Я против насилия, – с достоинством сказал Максик, поднявшись со стула и гордо выпятив грудь. – Любой конфликт можно решить, не прибегая к физическому воздействию, главное оружие – это любовь и…

– С любовью сегодня видно не задалось, – перебил Савва, – если у тебя синяк под глазом.

– Ева, я бы тебе не советовал иметь дело с этим человеком, – заволновался Максик. – Я видел, как он расправился с двумя вооруженными головорезами, у меня нет сомнений, что насилие для него – привычное дело и…

– Если хочешь знать… – начала я, решив вступиться за Савву, но Максик замахал руками:

– Ни боже мой, я намерен своей смертью помереть.

– Откуда взялся этот клоун? – с обидой поинтересовался Савва.

– Из фитнес-клуба. Он спасал маму, теперь мама спасла его. Боюсь, это надолго.

Тут меня озарило, и я задала вполне насущный вопрос:

– Кто-нибудь вызвал полицию?

Я, само собой, смотрела на Савву, на его физиономии появилось озадаченное выражение, и он пожал плечами:

– Некогда было.

– Что значит некогда? Это первое, что следовало сделать! Этим типам место в тюрьме.

Взгляд мой переместился в прихожую, и я смогла убедиться, что она пуста. И поскуливающий, и неподвижный успели смыться, воспользовавшись нашей занятостью.

– Черт! – завопила я. – Черт… они сбежали!

– Жаль, – вздохнул Савва. – Я собирался устроить допрос с пристрастием.

– Их в полиции должны были допрашивать, чтобы прекратить все это безобразие…

– Да не переживай ты… Поймаем мы их, не сегодня, так завтра.

– Это ты так утешил?! – взвилась я. – А пока, значит, пусть гуляют? И куда я на это время дену мамулю и Максика в придачу?

– Максик совершенно беспомощен и без меня пропадет, – подхватила мамуля. – Я ни за что его не оставлю.

– Будем жить большой семьей? – посуровел Савва, глядя на меня. – Ты на это намекаешь?

– Намекаю? – вытаращила глаза я.

– Мало мне тебя, так теперь еще и… полный дом гостей.

– Ах, вот оно что… Спасибо вам большое, Савва, не помню по батюшке…

– Алексеевич, – подсказал он.

– Отлично, Савва Алексеевич, а теперь всего доброго… Короче, катись отсюда.

– Мне просто интересно, сначала я тебя спасать замучился, потом твою маму. Подумать страшно, кого придется спасать завтра…