Разум – на службе у Бога или дьявола? Почему мы веками строим рай, а получаем ад? Психологическое исследование

Столь же критичны в отношении разума духовные учения американских индейцев. Согласно их утверждениям, разум закрывает двери между сознанием человека и Реальностью, использует свои конструкторские таланты на сотворение вместо жизни некой искусственной иллюзии. У человека, оказавшегося в этой выхолощенной действительности, невольно растут опасения, страхи, неудовлетворенность, нездоровые страсти и искушения, тяга к злу (63).

Разум и его возможности подвергались в истории человечества наиболее жесткой критике как раз в те эпохи, когда, казалось бы, общественное мнение уже было полностью на стороне рационального понимания жизни. Так, спустя столетие после смерти Аристотеля, в период наиболее успешного шествия его учения по Древней Греции и Римской империи в целом, эллинский философ Карнеад оглашает ряд принципиальных дилемм, связанных с деятельностью разума. «Говорят, – пишет философ, – что разум – особый дар богов людям. Но ведь ум подчас является источником чудовищных преступлений. Лучше бы боги отказали нам в этом даре, если он оказывается столь губительным для большинства. Или дали бы людям разум, который не наталкивал бы их на заблуждения и преступления. Данный же нам разум не только не может служить арбитром в вопросах истины и лжи, но и сам обманывает людей. Мы видим, как при его активности доблестные мужи оказываются несчастными, а злодеи блаженствуют» (56, 256).

В пору наибольшего расцвета эпохи Возрождения французский мыслитель Мишель Монтень (1533-1592) с ожесточением нападает на «царя догматиков и схоластов» Аристотеля и его учение. Весь пафос его знаменитых «Essaia» («Опытов», 1580) направлен на борьбу против ложных авторитетов, мертвого догматизма и самоуверенности мышления. «Не существует ответа, – утверждает Монтень, – на вопрос: «Что я знаю?» Нет вообще ничего достоверного для слабого и беспомощного человеческого познания. Разум – слаб и слеп. Все истины относительны и имеют неодинаковую ценность в глазах различных людей». Недоверие к познавательным способностям человеческого разума сочетается у Монтеня с преклонением перед «матерью-природой», «естественным человеком» и его «естественным чутьем». В воспитании и обучении он рекомендует сообразовываться с исходными особенностями и склонностями ребенка, не загромождать память механически заученным материалом, не заниматься накоплением знаний (57).

Уже на пороге века Просвещения против превознесения мощи человеческого разума резко выступает крупнейший ученый и философ Блез Паскаль (1623-1662). Он восхваляет духовную сторону человека, величие его души и всячески подчеркивает ограниченность и беспомощность человеческого мышления и рационального познания, не верит в благородство науки. «Все попытки разума оканчиваются тем, что он сознает, что есть бесконечное число вещей, превышающих его понимание. Если он не доходит до этого сознания, то это означает только, что он слаб», – пишет Паскаль в своем сочинении «Мысли» (106, 139). Одновременно он резко критикует тех, кто пытается рационалистически обосновать христианскую веру.

Разум столь же жестко критикуется и в XIX веке – столетии Гегеля и многих других безоговорочных сторонников рационализма, столетии начала грандиозных практических побед разума и науки. К сожалению, в атмосфере нарастающего увлечения интеллектуализмом без должного внимания остались предостережения ряда великих провидцев того столетия.

Одним из первых от иллюзий по поводу возможностей разума предостерег И.В. Гете (1749-1832): «Человечество станет умнее и расчетливее, но не лучше, счастливее и деятельнее. Я предвижу время, когда человечество не будет больше радовать Бога, и он будет вынужден вновь все разрушить для обновленного творения» (163, 293).