Разум в огне. Месяц моего безумия

Каждый день мама с нетерпением ждала встречи с доктором Багси. Он был похож на доброго дедушку, и его неунывающий оптимизм и добрые слова стали единственным лучиком света в эти темные дни. В день, когда пришли результаты анализов, Багси не появился, и она заволновалась и отправилась в коридор его искать. Она увидела его белый лабораторный халат, когда он выходил из палаты в конце коридора.

– Доктор Сигел? – позвала она его с вопросительной интонацией. Он быстро повернулся, лицо его было серьезным – видимо, он спешил. – Как дела у Сюзанны? Выяснили что-нибудь?

Он взглянул на нее без капли прежнего дружелюбия и оптимизма.

– Ее случай передали другому врачу, – бесстрастно проговорил он и повернулся, чтобы уйти.

– Что… что? – запинаясь, проговорила мама. Ее нижняя губа дрожала. – И что нам делать?

– Не знаю, что сказать. Я больше не ее лечащий врач, – повторил он, повернулся и торопливо ушел.

Маме вдруг показалось, что она осталась совсем одна. С начала моей болезни ей пришлось пережить немало трудных минут, но эта, пожалуй, была хуже всех. Ведь даже один из лучших врачей в стране сложил руки, отказавшись меня лечить!

Мама сделала глубокий вдох, расправила жакет и вернулась в мою палату. В тот момент она чувствовала себя глупо, ведь она поверила, что я была для Сигела чем-то большим, чем просто пациенткой, одной из многих. Чуть позже ко мне зашла доктор Руссо, и мама с трудом смогла заставить себя взглянуть на нее. Теперь доктор Руссо была нашей единственной надеждой. Но закончив осмотр, она повернулась к маме и проговорила:

– Мы с доктором Наджаром считаем, что необходимо провести еще одну люмбальную пункцию.

Поскольку мое состояние ухудшалось, мысль о повторной люмбальной пункции уже не казалась такой пугающей, как прежде. Но маму больше заинтересовало упоминание о новом враче.

– А что это за доктор Наджар?

– Он взялся за случай вашей дочери. Это блестящий врач, – сообщила доктор Руссо.

Доктор Сухель Наджар присоединился к врачебной коллегии после того, как ему позвонил доктор Сигел. Он разрешил несколько «загадочных» случаев, заслужив этим репутацию человека, к которому обращались в самых непонятных ситуациях. И вот доктор Багси передал ему свой самый трудный случай.

– Я ничего не понимаю, – признался доктор Сигель доктору Наджару. – Нужна ваша помощь.

* * *

Он перечислил все симптомы и предполагаемые диагнозы, противоречащие один другому. По мнению психиатров, причиной моего поведения была душевная болезнь, но увеличенное число лейкоцитов свидетельствовало об инфекции, а результаты всех других анализов были отрицательными. Доктор Наджар сразу же предположил, что у меня одна из разновидностей вирусного энцефалита – воспалительного заболевания, скорее всего, вызванного вирусом герпеса. Теория о шизоаффективном расстройстве показалась ему неубедительной, и он предложил начать вводить мне внутривенно противовирусный препарат ацикловир.

Но пришли результаты анализов на вирусы, и его догадки не подтвердились. У меня не оказалось ни ВИЧ, ни вируса простого герпеса типа А и Б; отрицательным был и анализ на вирусный энцефалит, поэтому доктор Наджар прекратил лечение ацикловиром. Другим вероятным диагнозом была аутоиммунная реакция; и здесь можно было применить экспериментальную иммунотерапию, которую доктор Наджар успешно опробовал на одном пациенте с воспалением мозга. Лечение включало стероиды, внутривенное введение иммуноглобулина и переливание плазмы.

– Думаю, необходимо немедленно начать введение иммуноглобулина, – заявил доктор Наджар, увидев, что исследования на вирусы дали отрицательные результаты.

24. Тысяча вен

Второго апреля мне начали проводить первый курс иммуноглобулина – всего пять капельниц. На металлической стойке над головой висели пакеты с прозрачной жидкостью, стекавшей прямо в вену. Каждый из непримечательных на вид пакетов содержал здоровые антитела более тысячи доноров крови; одна процедура стоила более 20 тысяч долларов. Ведь чтобы помочь одному пациенту, понадобилась тысяча жгутов, тысяча медсестер, тысяча вен и тысяча печений, которые выдают донорам для регуляции сахара в крови.

* * *

Антитела обезвреживают вирусы, бактерии, грибки, проникающие в организм. Определенному патогену соответствует одно конкретное антитело, подобно хрустальной туфельке, которая впору только Золушке. Но иногда организм человека начинает вырабатывать аутоантитела, самых что ни на есть зловредных биологических «двойников». Они присоединяются к здоровым тканям (например, мозговым клеткам) и уничтожают их.

Капельница с иммуноглобулином привносит в организм свежие здоровые антитела, которые смешиваются со зловредными, «сбившимися с пути истинного» аутоантителами, созданными иммунной системой больного, помогают нейтрализовать и обезвредить их.